«Если звонят в домофон — это точно не почта»

В этом году московскому почтамту исполнилось 304 года. На сегодняшний день в десяти его филиалах работают более 14 тысяч человек. МОСЛЕНТА провела один день с почтальоном Аллой Ченцовой, которая трудится здесь более 20 лет.

Отделение №115419 находится на пересечении Серпуховского Вала и Шаболовки. В будний день здесь почти нет людей. Операторы в белых рубашках и синих галстуках обслуживают нескольких клиентов — кто-то пришел забирать посылку, кто-то отправить заказное письмо.

«За кулисами» — гораздо более оживленно. Отдел писем представляет собой просторную комнату, где есть ворота для приема корреспонденции. Ее сюда привозят два раза в день — рано утром и в обед — и сортируют по участкам. Каждый почтальон перед выходом на участок забирает всю приготовленную для него почту со своей полочки.

В отделе посылок стоит запах клея и картона, в холщовых мешках с сине-белой маркировкой лежат крупные посылки, в коробках — посылки поменьше. В отделе возврата посылок из небольших картонных коробочек с сине-белым скотчем сооружена целая стена: они ждут своей очереди, чтобы вернуться обратно к отправителю.

Алла Ченцова работает почтальоном в этом отделении уже 21 год.

— Я попала сюда случайно. Вообще, я училась на портниху. Но однажды почтальон, которая приносила нам пенсию на детей, предложила мне работу. А я согласилась.

Каждый день Алла приходит на работу в 6 утра и начинает сортировать почту своего участка. В каждый, как правило, входит 11-14 домов.

— На моем участке домов меньше, так как в него входит промзона, — уточняет Алла.

Поскольку почтальоны передвигаются пешком, то Алла пользуется тележкой, заботливо прикрывая корреспонденцию пакетом в дождливую или снежную погоду.

— Объем корреспонденции, которую надо доставить, всегда разный — это может быть и тысяча писем. Когда тележка заполнена, ее неудобно затаскивать в трамвай, а зимой на колесики очень прилипает снег. Но велосипед бы меня не спас. Останавливаться у каждого подъезда и выгружать почту каждый раз тоже не вариант.

В 7 утра Алла выходит на участок. У нее есть час, чтобы разнести всю корреспонденцию. Затем она возвращается в отделение. Приходит время обеда. В 11:00 в отделение снова привозят корреспонденцию, которую снова сортируют по участкам операторы, а почтальоны снова распределяют ее по номерам домов и выходят на доставку. В конце рабочего дня — в 14:00 все почтальоны сдают отчеты — подписанные извещения.

Кстати, помимо корреспонденции раз в месяц Алла разносит еще и пенсию пенсионерам, семьям с детьми и инвалидам.

— На моем участке 600 квартир. Это, кстати, мало. Жильцов этих квартир за эти годы уже, конечно, почти всех выучила. У многих дети на моих глазах выросли. Иногда мне стоит всего лишь увидеть фамилию и я уже могу сказать, по какому адресу надо доставить это письмо. Вчера вот Федоткину письмо пришло — я могу уже адрес не смотреть.

Жильцы меня тоже уже в лицо знают. Многие приглашают чай попить, особенно, конечно, одинокие люди. Сейчас такой вкусный грибной суп поела! Хотела отказаться, но накормили все-таки. Для многих я уже как своя. На некоторых даже ругаться приходится: они дверь заранее открывают, когда знают, что я приду. А вдруг что-то случится...

Мы выходим с Аллой из отделения — самое время разносить корреспонденцию.

— Что вам больше всего нравится в вашей работе? — спрашиваю я.

— Общение с людьми. Мне это очень нравится. У меня со всеми очень теплые отношения — я неконфликтный человек. Часто люди просят о дополнительной помощи — сходить куда-то или что-то купить. Я никогда не отказываю.

— А в чем сложность?

— Рано вставать нужно. Выхожу из дома — почти всегда темно, первая доставка тоже чаще всего в темноте. Но я уже привыкла.

В свободное время Алла увлекается выращиванием экзотических растений. А вообще, у нее двое детей и уже двое внуков.

— У вас есть еще какие-то карьерные амбиции?

— Да что вы! Я уже на пенсии, я — бабушка, — улыбается Алла.

Мы проходим всего несколько метров и заходим в подъезд того самого жилого дома, в котором находится отделение почты.

— Я еще и живу очень удобно. Чтобы попасть на работу, мне нужно всего лишь спуститься на первый этаж и зайти в соседнюю дверь. Мой дом входит в мой участок. Ну а вот это мой подъезд. Ой, только вы не смотрите, что некоторые ящички не закрыты, — смущенно отмечает она, как будто это ее собственные ящички.

В открытые почтовые ящики почтальоны ничего не кладут. Это запрещено. Аналогично запрещено класть корреспонденцию в переполненные ящики.

— А еще мы очень жалуемся в ЖЭКи или управляющие компании на кривые стены в подъездах, из-за которых корреспонденция выпадает в зазоры между стеной и ящиками. Приходится очень аккуратно класть. У меня однажды даже журнал в такую дыру упал. Поэтому все подъезды усыпаны рекламными листовками.

Алла заботливо собирает рекламные листовки, выпавшие из ящиков на пол, и выкидывает их в мусорное ведро.

— Рекламу ведь не вы приносите? — уточняю я.

— Нет. Эти разносчики рекламы уже замучили жильцов своими звонками в домофон. Они представляются почтальонами, а люди им открывают. На самом деле у почтальона всегда есть ключ. Даже если домофон недавно сменился. Так что если вам звонят в домофон — это точно не почта.

Алла достает огромную связку разноцветных домофонных ключей.

— А еще я помню более 20 кодов от домофонов на моем участке. Я уже даже не задумываюсь — просто на автомате на каждой двери ввожу нужный код. Пожалуй, за годы моей работы изменилось только одно — количество ключей, которое мне приходится носить с собой, — смеется она.

— Неужели за 20 лет больше ничего не поменялось?

— Ну, может, стало больше писем и меньше газет и журналов...

— Наверное, люди отказались от подписки? Сейчас вообще кто-то что-то выписывает?

— Конечно, и очень много. Хотя выписывают люди уже, конечно, как-то по привычке. Вот выписывали всю жизнь и сейчас продолжают. А еще в последнее время стало очень модно отправлять открытки из-за границы. Вот у меня ребятам из одной квартиры постоянно красивые открыточки со всего мира от одной и той же фамилии приходят. Они меня даже на улице всегда спрашивают, нет ли для них письма от Головко.

Мы проходим во двор дома, к следующему подъезду.

— А часто у вас письма теряются? Многие жалуются.

— У нас никогда. Я знаю, что такое говорят. Но у нас ничего не теряется. Заказные письма всегда можно отследить через интернет. По обычным письмам жалоб не поступало. Очень обидно такое слышать.