«Москва ожила»

Российский режиссёр, автор и ведущий телепрограммы «Кинескоп» Пётр Шепотинник поёт хвалебные оды старой Москве и всячески порицает безвкусные «вкрапления» современной архитектуры. Тем не менее, он видит в переменах и свои безусловные плюсы.

Я – москвич, но в высшей степени толерантен к любым приезжим. Никогда не рассматривал людей по этому принципу. Мне всегда было интересно, что за человек передо мной, как я могу его понять.

Я родился в районе ВДНХ. Мы жили в коммунальной квартире двухэтажного барака. К счастью, только два года. Потом переехали в довольно знаменитый дом, который существует до сих пор, на улице Эйзенштейна — тогда она называлась 4-й Сельскохозяйственный проезд. Этот большой дом был построен в 1958 году. В нём жили кинематографисты — по сути, весь цвет творческого состава киностудии Горького: Кулиджанов, Ростоцкий. А вырос я в одной коммуналке со знаменитым сценаристом Юрием Арабовым. Он, можно сказать, мой друг с пеленок.

Конечно, эти места вызывают у меня ностальгию. ВДНХ вспоминается, как некий идеализированный плацдарм, на котором мы всячески развлекались. Но теперь я вряд ли могу сказать, что это моё любимое место в Москве. Сейчас я живу на Петровском бульваре и люблю центр: Остоженку, Пречистенку. Там ещё сохранился дух старой Москвы.

Москва — это сложное образование, и оно всегда поражало своей эклектикой. К сожалению, старая Москва исчезает, и возникает нечто ей не свойственное. Я совершенно не приемлю этот открыточно-социальный стиль. Он для меня абсолютно противоестественен московской природе. Резкие вторжения новизны прекрасны, но всё-таки они должны быть сделаны интеллигентно. Когда очищаются парадные здания — это, наверное, хорошо, но все-таки надо присматриваться к стилю той Москвы, которая строилась в конце XVIII-го, XIX-м, начале XX века. Ещё несколько лет назад ничего не резало взгляд с моего балкона на втором этаже. Я видел везде XIX-й — начало XX века. Теперь туда сделаны вкрапления современной архитектуры, на мой взгляд, достаточно безвкусно. Изуродован Рождественский бульвар. Прямо посередине возводятся непонятные здания. Был период, когда их сносили, потом они превратились в бомжатник. Теперь их снова восстанавливают, а лучше бы их не было вовсе.

У меня был хороший друг Давид Саркисян, директор музея архитектуры имени Щусева, и он считал, что гостиницу «Россия» не надо было сносить, потому что это уже устоявшаяся часть Москвы. Хотя в переменах, безусловно, есть плюс. Москва ожила. Несколько лет назад я видел вгиковский фильм, где машина проезжала по городу, по-моему, 1987-1988 годов, и я был поражен тем, как плохо освещены улицы. Горела только вывеска кинотеатра «Октябрь». И все. Это была абсолютно потухшая, уставшая, измученная советской властью, Москва.