«Сначала меняется сознание людей, а вслед за этим и города»

Горизонты креативности

МОСЛЕНТА: В чем состоит основная цель «Прогулки»? Что вы хотели донести до слушателя?

Михаил Алексеевский: Главная цель, которая была у команды — научить слушателей креативно мыслить. Она прослеживается не только в этой, городской «Прогулке», но и в остальных, выходивших раньше и предлагавших, например, поразмышлять о том, как сделать свой дом непохожим на другие, перезнакомить соседей. Это история не столько развлекательная, сколько познавательная, про внутренние ресурсы, про то, чтобы испытать себя. Формат довольно неожиданный, поскольку мы привыкли к аудиоэкскурсиям: тебе о чем-то рассказывают, и ты жестко привязан к маршруту, к местам, о которых идет речь. А «Прогулку» можно слушать в любом городе, в любом районе, причем даже не обязательно выходить на улицу. Нужно решать предлагаемые задачки, расширяя горизонты собственной креативности. В этом контексте одна из возможных тем — урбанистика.

А почему КБ «Стрелка» решила участвовать в этой коллаборации?

Нам показалось, что решение задач по урбанистике — очень интересная и полезная история, при этом познавательная. У «Стрелки» уже был свой обучающий продукт — курс «Вектор», правда, устроенный совершенно по-другому. Это все-таки была история не тренировочно-развлекательная, а очень практично ориентированная: курсы, обучающие тому, как открыть свой хостел, как работать с общественными пространствами, сообществами.

А здесь — больше игры. И сам формат 35-минутной истории, он чуть более развлекательный, зато более широкий по аудитории, потому что желание открыть хостел возникает у ограниченного количества людей, а порешать урбанистические головоломочки любому, в принципе, интересно. И чем больше таких людей будет, чем выше станет сознательность горожан — тем лучше. Ведь одна из современных проблем заключается в том, что среднестатистический горожанин думает, что от него ничего не зависит, он — просто винтик в городской машине. А «Прогулка» — это способ почувствовать себя отверткой. Посмотреть на механику города, понять, как все в нем устроено. И мне кажется, что это очень полезная оптика, даже если ты не собираешься ничего глобально в городе менять, реализовывать проекты. Просто посмотреть и задуматься, как я могу улучшить опыт поездки в общественном транспорте, — это интересная задача. Мы ведь привыкли думать, что этим должен занимается какой-нибудь «Гостранс», а на самом деле от нас самих много чего зависит.

В аудиоспектакле было сказано, что сбор данных в городе играет ключевую роль. Почему так важны исследования города? Что сейчас нужно изучать?

Если говорить о современных городских исследованиях, то работа с данными — это одна из самых актуальных историй. А «Прогулка», скорее, не про то, как собрать данные, сколько о том, где их взять. Одна из задач, например, призывает задуматься, откуда и какие данные можно использовать при оценке эффективности городского проекта. Не подразумевается, что вы придумываете методику, как работать с Big Data, но вы задумаетесь, сколько разных источников данных есть сегодня в городе и где их можно искать. Очень полезный опыт: ведь понятно, что современный мир — он про поиск и обмен информацией, и в этом смысле уметь работать с данными важно не только в урбанистических проектах.

Городские маски

«Прогулка» постоянно заставляет слушателя придумывать идеи для комфортного города. А как их можно воплотить? Куда идти и кому рассказывать о своих идеях?

Так как это не программа-мануал типа «Как стать городским активистом» или «Как благоустроить ближайший сквер», поставленные в «Прогулке» задачи не подразумевают, что их нужно тут же идти реализовывать. Скорее, они заставляют задуматься: часть о стратегическом, глобальном подходе — «если бы я был чиновником мэрии, как бы я оценивал проекты», другая часть, скорее, из области Do It Yourself, что можно сделать здесь и сейчас? Часть заданий уходит в сторону продуктов и сервисов, когда предлагается придумать приложения для решения тех или иных задач. Казалось бы, это уже шаг в сторону бизнеса, но, как выясняется, очень полезно бывает примерить маску городского чиновника, исследователя, активиста, бизнесмена-разработчика.

Если прикладные идеи возникнут, их стоит самостоятельно прорабатывать уже за рамками «Прогулки». Пришла идея бизнес-ориентированного мобильного приложения — стоит искать инвесторов. Возникла идея низовой инициативы, районного праздника, например, — надо пробовать провести его, договорившись с местной администрацией. Хотя по большому счету задача «Прогулки» — примерить на себя как можно больше этих городских масок, попробовать выполнить как можно больше заданий. Если получится докрутить возникшую в процессе идею, довести ее до ума — это будет прекрасно.

Насколько я понимаю, и «Прогулкой», и курсом «Вектор», и другими своими продуктами Институт и КБ «Стрелка» стремятся привить москвичам культуру участия в городских процессах. В нашей стране она десятилетиями была отсечена, существовала только номинально. Похоже, разрабатывать эту атрофированную мышцу теперь надо будет долго и терпеливо. Как вы считаете, на каком этапе этот процесс сейчас в Москве, да и по стране в целом?

Тут ключевая история — это горожане. Потому что самая главная предпосылка к изменениям городской среды: чтобы появились люди, которым это нужно.
В советское время, действительно, в сознании людей доминировало то, что ученые называют «патерналистским сознанием». Это когда тебе кажется, что есть какой-то большой дядя, который решит твои проблемы, а ты можешь только о чем-то его просить, или жаловаться. Но по большому счету все сводится к тому, что «прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и бесплатно покажет кино». А сам кино ты посмотреть не можешь.

Многие связывают такое сознание с отсутствием права на частную собственность. Город не вполне представлялся твоим, в отличие от квартиры или комнаты в коммуналке, где у тебя была своя жизнь. А все, что происходило вокруг, воспринималось, как народное.

Сейчас ситуация очень сильно меняется и сама себе, и при благотворном влиянии «Стрелки». Потому что если говорить про ту же самую урбанистику, стоит отмотать 10-15 лет назад, то как будто мы в другой стране и в другом городе жили, где никому ничего не было нужно. А теперь любой мало-мальски начитанный студент, ударив кулаком по столу, скажет, что подземные переходы — это зло. И сославшись на Варламова, объяснит, почему это недопустимо. Главное, что уже и чиновники появились, которые подобные вещи понимают.

Но Новый Арбат и Тверскую мы по-прежнему переходим в основном под землей.

Тут в голову приходит знаменитый анекдот про то, как сделать английский газон…

Стричь и поливать. И так — сто лет.

Да-да. И, на мой взгляд, у нас сейчас этот газон стремительнийшим образом формируется. Город меняется на глазах, а главное, что люди меняются. С одной стороны, это порождает какие-то проблемы, потому что зачастую у людей полярно разные мнения о том, что такое хорошо и что такое плохо, и часто это приводит к конфликтам. Самый банальный пример: автомобилисты топят за парковки, а пешеходы — за то, чтобы их стало как можно меньше.

В целом само количество неравнодушных и минимально грамотных и вовлеченных людей стремительно растет, особенно среди молодежи. И мне кажется, что просветительская деятельность Института «Стрелка» играет в этом процессе свою роль. Еще десять лет назад сложно было себе представить, что на лекцию какого-нибудь архитектора придут не 20 студентов МАРХИ, а 1500 молодых людей с горящими глазами, которым интересно слушать, как менять современный город. Эти люди постепенно вырастают: кто-то идет во власть, кто-то — в бизнес. Таким образом, сначала меняется сознание людей, а вслед за этим и города начинают меняться.

Урбанистика в провинции

Если сравнивать Москву и провинцию, где эти перемены сегодня ощущаются сильнее?

Москва лидирует в этом направлении, но она и начала раньше. Лично мне страшно интересно смотреть на то, что происходит в разных городах, больших и не очень, где сейчас происходят подобные перемены. Где-то власти больше поддерживают низовые инициативы, где-то меньше, но реально города меняются. Еще лет десять-восемь назад, приехав в среднестатистический российский город, можно было увидеть лишь советскую застройку, к которой за последние десятилетия добавилось несколько торговых центров. А сейчас иногда даже в райцентры приезжаешь, а там уже создано пускай небольшое и на коленке сделанное, но все же уютное общественное пространство. И это очень здорово. Приезжаешь — а там своя жизнь, все на своей волне: «Нам московского ничего не надо, у нас своя собственная культура». И те истории, которые касаются преобразования районов, делают локальные сообщества людей, живущих на одной территории, которые на Западе принято называть neighborhood (соседства — англ.). У них есть привязка к земле и запрос на то, чтобы вокруг было хорошо и интересно.

В принципе, считается, что в российских городах по сравнению со всем миром низкий уровень сегрегации, и это очень хорошо. Во многом это — наследие советской системы плановой экономики, в которой не по уровню доходов шло расселение, а где тебе давали квартиру, там ты и жил. Сейчас этой сегрегации, наоборот, становится все больше и больше. А минусом старой системы считается очень низкое количество связей внутри этих соседств и локальных сообществ, которых, по сути, и не было. В малых городах потеснее социальные связи, в больших обычно с этим сложно.

Первобытный коммунизм

Наверняка и здесь в наши дни происходят серьезные перемены.

Да, самое интересное из того, что сейчас можно наблюдать, — это то, что сейчас происходит в новых жилых комплексах. Там формируется, не побоюсь этих слов, Россия будущего. Потому что там эти neighborhood появляются. Происходит это не только благодаря урбанистам или девелоперам — это чаще всего объективная реальность. Потому что одновременно заселяются люди примерно одинакового уровня достатка, которые вынуждены решать очень похожие проблемы. Всем нужно сделать ремонт, в связи с чем, например, возникает много различного уровня коллабораций и взаимодействий. Это молодые семьи, так что моментально появляются сообщества мам. Все они оказываются дополнительно сплочены за счет современных digital-каналов коммуникации: у них у всех чатики в соцсетях, какая-то еще активная жизнь в WhatsApp.

Некоторые примеры, с которыми мы сталкивались, выглядят, как «первобытный коммунизм», — именно так этот феномен назывался раньше в учебниках. Когда в чатике пишут: «Привет, соседи! Я хочу покататься на велике». А в ответ появляется: «Заходи в квартиру 58, дадим велосипед, катайся, потом вернешь». Кто раньше великами-то делился? У каждого свой должен быть. А здесь формируется совершенно новая среда. И при том, что со стороны принято все эти новостройки ругать, называть человейниками и говорить, что все они бездушны и вообще без пяти минут будущие гетто. На самом деле ситуация чуть-чуть сложнее, при том, что до гетто, может быть, дело и дойдет. Нисколько не оправдываю принципы застройки, по которым сейчас в России в основном возводятся жилые микрорайоны. Но с точки зрения сознательности, коллективности, ответственности, там сейчас происходят очень интересные процессы. И когда первые девелоперы стали заявлять, что делают комьюнити-центры, я думал: «Ну, началось… начитались книжек». А оказалось, что все это работает, и сейчас зачастую можно наблюдать ситуацию, когда девелопер разорился, а комьюнити-центр работает, жители каким-то образом его поддерживают и развивают. Все это, конечно, страшно интересно.