«Людей унижают и игнорируют каждый день»

МОСЛЕНТА: Давайте, если не возражаете, начнем с самого главного. Не с вашего даже замысла, а с глобального: с точки зрения существования не в академическом, а в уличном искусстве Москва — город живой?

Москва — один из самых мертвых городов, в которых я бывал. Несанкционированные активности здесь уничтожаются с невероятной скоростью. На благоустройство Москвы тратятся такие гигантские деньги, что армия дворников может перекрашивать стены, заборы и асфальт круглосуточно! Жаль, что почти вся остальная Россия в говне по колено живет. Ну, зато в Москве стены чистые.

Ну да? На них постоянно появляются одобренные мэрией граффити на социальные темы. Или вот разные арт-объекты…

Да-да. На стенах возникают росписи на патриотическую тему, без авторства и с сомнительным уровнем исполнения и идейного наполнения. Объекты… Даже не знаю, что привести в пример. Памятник Калашникову? Пластиковые бабочки и пингвины на Бульварном кольце? Надписи «я люблю Москву»? Светящиеся арки-скелеты у Большого театра и на Садовом? Как-то язык не поворачивается это искусством называть. С искусством в публичном пространстве в столице все не очень хорошо. Из последних позитивных примеров я могу назвать только проект росписи ужасного, с точки зрения архитектуры, здания «Атриума» уличными художниками со всего мира. Гениально и просто. И работает: теперь это московская достопримечательность, а не архитектурный позор. Или вот еще вспомнил! На Трубной летом стояли фигуры людей, влипших в телефоны. Побольше бы такого в городе, а не рисунков с военачальниками и видами Кавказа!

Ваш проект «Совсем рядом» — он тоже как редкий пробивающийся через всю эту монументальную пустоту живой голос. Можете рассказать о своем замысле? В чем он заключался и в связи с чем возник?

Я думаю, смысл понятен без моих комментариев. Все же очевидно — я намеренно создаю работы, авторское пояснение, экспликация к которым не нужна. Я живу в той же информационной среде, что и вы. Живу в той же стране. Я по образованию журналист, поэтому не умею не читать новости и не впускать в себя окружающую действительность, замыкаясь на своем суперинтересном и глубоком внутреннем мире художника.

И все же…

Почему-то журналисты упорно допытываются у меня, что хотел сказать. Но если я сейчас буду вам рассказывать свои мысли по поводу моего проекта, то тем самым помешаю развитию ваших собственных мыслей. Это стратегически неверно для художника — разжевывать свои работы, тем более такие простые, образные, как эта решетка. Одна моя знакомая написала, что это — о таинственных подземных ходах под Москвой-рекой. Для нее проект «Совсем рядом» об этом. Почему нет?

«Дню Милиции посвящается» — написали вы. Но, наверное, посвятили свою акцию не только этой дате?

У нас в стране каждый день, как День милиции. Но официальный праздник — отличный повод поднять важные темы и обратить на них внимание общества.

Конкретизируете? «Совсем рядом» — называется ваш проект. Совсем рядом что? Дайте наводку: в какую сторону смотреть?

Совсем рядом происходят ужасные вещи. Людей сажают за репосты и за всякую другую хрень. Людей пытают. Людям подкидывают наркотики и отправляют на зону. Людей унижают и игнорируют, когда они обращаются за помощью. Посмотрите в сторону полицейской системы в нашей стране. Мне кажется, с ней что-то не так.

В одном из интервью, говоря о своем проекте «Пренебречь, вальсируем» (черт, это очень, очень круто!), вы сказали: «Это проект про оптимизм и веру в себя, про движение вперед и умение не отвлекаться на гадости вокруг». И все же: не замечать гадости вокруг, судя по «Совсем рядом», невозможно?

Есть тонкая грань между пофигизмом и оптимизмом. Я за оптимизм, а не за то, чтобы закрывать глаза на все. Это сложнее, кстати, знать — где ты, что ты и что происходит вокруг, и при этом не опускать руки и пытаться что-то делать.

И вот тут, видимо, пришла пора поговорить о технической стороне вашего проекта. «Совсем рядом» — ваше совместное творчество с Сергеем Каревым. Почему вы выбрали в соавторы именно его?

Сергей очень крутой скульптор и художник с невероятной фантазией и широтой взглядов. Для меня было честью сделать проект с таким мастером. Хотя и немного неловко, потому что… ну, это как будто я Россомаху попросил мне овощи в салат нарезать. Но Сергей доволен результатом, ему было интересно поучаствовать в таком проекте, и я думаю, что мы продолжим сотрудничество.

Другие подробности?

Первоначально я хотел установить решетку в Питере. Но, обратившись к своим питерским знакомым, выяснил, что там отсутствуют прямоугольные решетки ливнестоков — питерцы предпочитают круглые. Тут-то и было решено изготовить решетку и прислать ее в Москву. Что, собственно, мы и сделали. Специально заказанную в размер решетку Сергей дополнил стальными руками, загрунтовал и отправил мне транспортной компанией. Здесь я ее покрасил и начал искать место.

Место, где установлена ваша решетка — оно ведь тоже играет на замысел? Я имею в виду близость к Кремлю.

Да, мы осознанно выбрали место с видом на Кремль. Другие локации давали этой работе другие смыслы, либо были более слабыми. Кремль же — отличный фон для художественных высказываний.

Ага. Не боитесь, что привлекут по статье с формулировкой типа «вандализм»? Сейчас это же направо и налево происходит, достаточно вспомнить Sad Face и Пермь.

Я работаю на улице уже больше 10 лет, так что бояться этой статьи мне поздновато.

Между тем, ваша продержалась на месте меньше суток. Не жалко? Стоило ли это затраченного времени, сил, денег, в конце концов?

Если бы не было публикации фото с указанием местоположения, я уверен, что она прожила бы дольше. Но это та плата, которую мы заплатили за эффектный образ. Что же до «жалко»… Жалко, конечно. Но не сил, времени и денег, а того, что в городе мог появиться интересный объект, неочевидный и со смыслом, но ему не дали шанса. Я бы хотел, чтобы в наших городах подобных объектов было бы побольше.

Вы сами опубликовали в своем фейсбуке информацию о том, что схожая работа была установлена в прошлом году где-то в Прибалтике. Что это? Некая «запараллеленность» мышления?

Объяснение простое — идея слишком очевидна. Но это не важно, как мне кажется. Важен контекст. И, хотя я все время гонюсь за оригинальностью, в данном случае есть надежда, что, несмотря на пластическую вторичность нашей работы, мы смогли добиться большей художественной ценности.