«Люди находят мои вышивки прямо на улицах». Как и зачем влюбленный в архитектуру москвич вышивает столичные здания

О том, как в жизни появилась вышивка

Свою первую вышивку я сделал еще в старшей группе детского сада. Тогда мне было около шести лет. Это был то ли стойкий оловянный солдатик, то ли кошка. Точно уже не помню. Довольно простая работа, вышитая по контуру. Она до сих пор лежит у родителей в коробке, где они хранят наши с братом детские поделки.

Позже, когда я учился в начальной школе, мне что-то показывала мама. Потом у меня случился большой перерыв, а снова практиковаться я начал лишь на последних курсах университета. Активно же вышиваю последние лет семь-восемь. Никогда не посещал никаких специальных курсов по вышивке и даже ни одного видеоурока на YouTube не посмотрел. Все собственными силами.

О стереотипах и критике

Для многих людей мужчина, увлекающийся вышивкой, — довольно необычное явление. Это стереотип, а стереотипное мышление часто замедляет наше развитие и не позволяет посмотреть на вопрос шире и глубже. Напрямую с обоснованной критикой, которую я, кстати, приветствую, никогда не сталкивался. Да, были какие-то отдельные бессвязные комментарии в интернете, но обращать на них внимание — пустая трата времени. Положительных откликов в разы больше. И это очень приятно.

Сейчас вышивка — это скорее хобби. А работаю я аналитиком в крупной компании. Я не особо распространяюсь относительно своего увлечения на работе, но многие из коллег знают, что у меня есть такая страсть. Я даже иногда делаю им подарки со своими работами.

Выбирать между вышивкой и своей специальностью я не хочу. Думаю, все это может легко сочетаться. Мне не очень интересно заниматься чем-то одним. Сейчас, например, я учусь играть на саксофоне. Кто знает, может, через год-два заброшу вышивку и посвящу все свое свободное время музыке.

О проблеме сноса знаковых московских зданий

Нас с женой волнует проблема исчезновения архитектурного наследия русского авангарда. Уже несколько лет я занимаюсь проектом, который посвящен этой теме. К сожалению, многие объекты этого периода находятся в плачевном состоянии, даже имея охранный статус, а другие и вовсе снесены. Это парадоксально и неприемлемо, ведь мы имеем дело с уникальными сооружениями, хотя их робкая красота многим подчас незаметна.

Вышивая такую архитектуру, я стремлюсь разъяснить ее ценность. Мне хочется привлечь внимание к проблеме сохранения построек. Почему Москва? Все просто. В Москве самая высокая концентрация авангарда с уникальными проектами 1920-1930-х годов. Наш город — кладезь сокровищ в этом плане.

Я вышиваю здания, которые привлекают меня визуально, имеют необычную историю или же находятся под угрозой сноса. Так, в свое время я вышивал Таганскую АТС, против сноса которой выступала огромная группа москвичей, неравнодушных к истории города. В конечном итоге ее все же снесли... Это был яркий объект своего времени, который умело маскировался на Покровском бульваре среди усадьб и казарм.

Все здания на своих вышивках я очень люблю, но сейчас мой фаворит — дом Наркомфина. Уникальнейшее сооружение, через судьбу которого можно просмотреть историю всей нашей страны, начиная с 1920-х годов: тут эксперименты и потрясения 20-х, изменения 60-х, запустение 90-х… Короче, много всего. Проще сходить туда на экскурсию и своими глазами все увидеть и послушать.

Кстати, мне посчастливилось побывать здесь до реставрации, во время ее проведения, а буквально месяц назад я сходил на экскурсию уже в обновленный Наркомфин. И это, конечно, невероятная трансформация.

О самой сложной работе

Дольше всего я делал жилой дом РЖСКТ «Обрабстрой». Хоть по размеру вышивка небольшая, я решил вышивать раму каждого окна, и это оказалось весьма энергозатратным. Рабочий процесс растянулся на несколько недель. Еще долго вышивал дом авиаторов на Беговой улице, его также называют Дом-сороконожка. Он уже из другой серии, посвященной архитектуре советского модернизма.

Когда-нибудь я хотел бы сделать серию работ, посвященных современным московским зданиям, таким как Москва-Сити, например. Думаю, что в какой-то момент она обязательно появится. Но по срокам пока сказать сложно.

О больших и маленьких вышивках

В моем блоге чаще всего можно увидеть мини-работы, но я делаю вышивки разных размеров. Например, недавно завершился международный фестиваль уличного искусства «Артмоссфера» на Винзаводе. Специально для него я делал работу «ДОМ» размером 240 на 160 сантиметров.

В 2021 году в рамках международного фестиваля «Арт-проспект» совместно с чудесной американской художницей Луизой Колдуэлл мы создали серию «Потерянная половина», посвященную утраченным или находящимся в плачевном состоянии сооружениям Петербурга и Нью-Йорка. Луиза делала свои половинки в США, потом везла в Петербург, и здесь мы уже сшивали их с моими. Получались такие трехметровые панно.

Еще одну большую работу, посвященную водонапорной башне Якова Чернихова, я делал для выставки «Поколение тридцатилетних» в Мраморном дворце. Сейчас она находится в запасниках Русского музея.

О судьбе вышивок

У каждой работы своя история. Какие-то дарю друзьям, что-то покупают, но большая часть остается у меня, и периодически их можно увидеть на различных выставках в разных городах. Сейчас архитектурная серия насчитывает порядка 250 работ, которые побывали на выставках в Москве, Петербурге, Иванове, Алма-Ате. В планах показать их в этом или следующем году в Казани и Самаре.

Иногда я размещаю свои работы прямо на улице. Негативных отзывов я пока не слышал. Основная масса людей воспринимает мою идею положительно. Иногда мне пишут и благодарят за этот проект. Помню, написала женщина, что возвращалась вечером с работы уставшая и чем-то опечаленная и тут увидела одну из вышивок с какой-то подбадривающей фразой. Такая встреча подняла ей настроение.

Уличные вышивки частенько забирают себе. Особенно если оставляю работу где-нибудь в людном месте и делаю пост с указанием улицы. В таком случае срок жизни вышивки под открытым небом может исчисляться часами. Мне регулярно пишут в соцсетях, что той или иной работы уже нет на месте. Отношусь к этому совершенно спокойно, ведь для этого я и вышиваю. Пускай люди радуются.