«Машков не щадит ни себя, ни актеров!» Игорь Верник — о своих знаменитых коллегах, родителях и неправильных ударениях
О страхе и Щелкунчике
Когда-то давно, на воскресной барахолке в Берлине, я увидел Щелкунчика, сделанного, думаю, в 50-60-х годах прошлого века. Им действительно можно было колоть орехи. И я восторженно привез его сыну в подарок.
Сын в тот момент, правда, смотрел на него немного с ужасом. Я — с восторгом, а Гриша — с ужасом! Для него, маленького мальчика, зубастый человек был опасным существом с железной челюстью, приводившим его в замешательство. Но Щелкунчик остался у нас.
Он и сейчас стоит на окне. И по-прежнему греет мне душу. В чем тут секрет? Думаю, в том, что в моем детстве папа привозил похожего Щелкунчика к нам домой то ли из Венгрии, то ли еще откуда, и он был моим героем.
Актеры Игорь Верник (слева) и Григорий Верник на премьере фильма «1993» режиссера Александра Велединского в киноцентре «КАРО 11 Октябрь».
© Фото: Максим Блинов / РИА Новости
О песнях и родителях
Я постоянно вспоминаю родителей. Мама — у рояля, папа поет, стоя рядом. Какая-то суета, последние приготовления перед тем, как придут гости. А потом все приходят, садятся за стол… И помню этот юмор, домашние кукольные спектакли, песни, которые гости поют друг другу, какое-то бесконечное ощущение тепла. И мама — такая красивая, хохочущая, счастливая. И папа, бесконечно влюбленный в маму...
О Москве и коммуналке
Я родился в самом центре Москвы — в роддоме в Лялином переулке. Сначала мы жили в коммуналке, потом переехали уже в свою квартиру у метро «Алексеевская».
В школу я ходил в районе метро «Бауманская», гулял в Бауманском саду. И, конечно, важное место в моей жизни занимала легендарная музыкальная школа имени Прокофьева, в которой преподавала мама, и в которой мы учились с братом Вадимом…
Люблю старую Москву — с особняками, церквями, большими деревьями. Люблю Камергерский переулок, где находится Московский Художественный театр.
Один из моих любимых районов — Таганка. 1 ноября в Театре на Таганке пройдет мой большой авторский спектакль «Брошенные тексты». Я буду читать свои стихи, петь свои песни. Поговорим по душам. Будет по-осеннему и по-вечернему.
Еще очень люблю бывать на природе, за городом. Мы с родителями каждый Новый год раньше встречали в Подмосковье.
Игорь Верник (Ричард Уилли) и Паулина Андреева (Джейн Уорзингтон) в сцене из спектакля «№13D» в постановке Владимира Машкова на сцене Московского Художественного театра имени А.П.Чехова
© Фото: Рамиль Ситдиков / РИА Новости
О Владимире Машкове и его максимализме
Мистер Ричард Уилли — моя первая большая главная роль в Московской Художественном театре, где я служу с 1984 года. Работа с режиссером спектакля «№13D» Владимиром Машковым сделала меня максималистом, ведь Владимир Львович — режиссер, который не щадит ни себя, ни актеров.
Мне понравилось быть максималистом, ходить по мостику над пропастью. Понравилось, даже несмотря на то, что во время спектакля с меня ручьем тек пот, и я несколько раз за спектакль менял сорочки.
О Наталье Теняковой и невыносимой пошлости
Чем талантливее партнер, тем талантливее и твоя игра. Рядом с Натальей Максимовной Теняковой мы все становимся выше, лучше, чище. Она бесконечно добрый и теплый человек, но при этом беспощадно требовательный.
Когда она слышит безграмотную речь, неправильные ударения, или, не дай Бог, пошлости, ее будто судорога сводит. Вся ее природа бунтует против безграмотности и неуважения к культуре, к человеку. Тенякова обожает русский язык и владеет всеми оттенками родной речи.
Об Андрее Мягкове и клетчатом пиджаке
Нет зрителей, которые не восхищались бы Андреем Мягковым. На сцене он буквально купался в том, что делал. Благодаря Андрею Васильевичу я многое понял про нашу профессию и многому научился.
Помню, как я, первокурсник, впервые увидел его в стенах Школы-Студии МХАТ. Я тогда поднимался по лестнице, а он спускался вместе с Асечкой Вознесенской, своей женой. На лице Андрея Васильевича красовались очки в большой оправе. Это было очень модно в те времена. А еще на нем был модный клетчатый пиджак, очень благородный, неброский. В общем, Мягков производил какое-то совершенно нездешнее впечатление.
И, да: он был не тем человеком, который всем сердцем и всей душой принимает всех в свои объятия. Андрей Васильевич всегда держался особняком. Он считал: если ты — актер, то твое месте не в программах о пиявках и бородавках, или о взаимоотношениях расстающихся или бегущих навстречу друг другу супругов, а на сцене, в кадре, на площадке.
Актер Игорь Верник на церемонии награждения лауреатов ежегодной премии Олега Янковского «Творческое открытие» в рамках Фестиваля искусств «Черешневый Лес»
© Фото: Григорий Сысоев / РИА Новости
Об актерах и страданиях
Во всем мире так повелось: профессионалы в той или иной области имеют шанс пробиться к сердцам людей благодаря кредиту доверия, который они имеют… Я так устроен, что не могу видеть чужие страдания, несправедливость, обреченность. Для меня неестественно не заниматься благотворительностью, не помогать людям, не замечать, что рядом кому-то плохо.
Когда я в очередной раз столкнулся с тем, что бесконечно уважаемые актеры театра и кино, уже не имеющие возможности заниматься профессией, остаются в забвении, влача жалкое существование, то понял — надо что-то делать.
В этой точке мы сошлись с Женей Мироновым и Машей Мироновой, а также с Наташей Шагинян, и решили, что будем помогать нашим ветеранам. Так и возник благотворительный фонд «Артист».
Нам показалось важным учесть тот фактор, что артисты привыкли быть на виду, а, оказываясь в одиночестве, тут же теряют мотивацию к жизни. Поэтому мы устраиваем специальные выступления и вечера для наших любимых артистов, на которых они буквально расцветают.
Я понял: если человек правильно живет, его душа вечно молода. И это счастье — наблюдать, как такая душа прорывается, просыпается, не стареет.