«Иностранцы приезжают в Москву специально, чтобы на него посмотреть»: на что смотрят туристы

Фрагмент книги «Архитектурная Москва. Путеводитель по зданиям и стилям» публикуется с разрешения издательства Бомбора.

Дом Наркомфина

Дом Наркомфина, который находится на Новинском бульваре, 25/1, найти непросто, но вместе мы справимся. От Кудринской высотки идем до Новинского пассажа, обходим его с любой стороны, переходим Малый Конюшковский переулок, спускаемся в сторону Конюшковской улицы, и вот перед нами торец дома Наркомфина.

Здание было построено в 1928–1932 годах в стиле конструктивизм, который мало кому нравится. Действительно, на первый взгляд этот дом нельзя назвать красивым, за что же его любить?! А знаете ли вы, что это сооружение изучают на всех архитектурных факультетах мира? Иностранцы приезжают в Москву специально, чтобы на него посмотреть (когда я была на экскурсии внутри здания, с нами ходили англичане). Более того, заслуженные иностранные архитекторы считали, что только в молодой республике и есть свобода творчества, что лишь в СССР архитектор может творить и воплощать самые смелые идеи. Любопытно, что же такого необыкновенного в этом доме?

Советские архитекторы решили, что не только архитектура должна меняться в новом государстве, но с ее помощью можно формировать нового советского человека. В таких условиях начали появляться новаторские проекты домов-коммун, где общая коллективизация и стандартизация жизни, труда и отдыха людей должна была следовать четкому распорядку и уподобляться работе механизма или конвейера завода: предусматривались комнаты-ячейки для сна, места для спорта были вынесены в отдельный блок, питание — в обособленной столовой, была и отдельная прачечная самообслуживания, а для свободного времени существовали общественные зоны, также предполагался детский сад. Хорошо, что эта идея так и осталась теоретической. Я еще вернусь к конструктивизму на одном из маршрутов, пока же рассмотрим сам дом.

В доме-коммуне Наркомфина архитектор Моисей Гинзбург использовал много новаторских идей и инженерных изобретений! Здесь я должна сделать небольшое отступление и рассказать про 5 принципов знаменитого французского архитектора Ле Корбюзье. Ле Корбюзье в 1926 году опубликовал свой манифест под названием «Пять отправных точек новой архитектуры». В этом манифесте он определил ряд основных принципов, стандартизирующих архитектурный подход, позволяющий адаптировать сооружение к особенностям местоположения и климата.

Первый принцип — система опор (столбов или колонн), пришедшая на замену типичным несущим стенам, что позволило приподнять дом над землей и сэкономило место для сада или стоянки машин, а также это позволило создавать свободную планировку помещения (второй принцип). Посмотрите на дом Наркомфина и найдите круглые столбы на фасаде! Я была внутри, и несущие опоры видны также во всех помещениях дома! К сожалению, сегодня мы не видим того, что дом был приподнят изначально, так как нулевой этаж был застроен в последующие годы.

Третий принцип — плоская крыша-терраса, позволяющая устроить на ней зону отдыха или развести сад. В доме Наркомфина имеется такая крыша (она на фото).

Четвертый принцип — свободный фасад, когда опоры устанавливаются не на фасаде, а внутри дома (буквально у Корбюзье: «свободно расположены внутри помещений»). Наружные стены могут при этом быть из любого материала — легкого, хрупкого или прозрачного — и принимать любые формы. Обратите внимание на балкончики с торца, такое ощущение, что они стихийно возникли на фасаде здания. Пятый принцип — ленточные окна. Благодаря каркасной конструкции здания и отсутствию в связи с этим несущих стен, окна можно сделать практически любой величины и конфигурации, в том числе свободно протянуть их лентой вдоль всего фасада, от угла до угла. Смотрим на фасад здания: ленточные окна видны на каждом этаже!

Напомню, что дом Наркомфина был построен в 1930 году. Ле Корбюзье построил первый дом Вилла Савой, отвечающий его пяти принципам, также в 1930 году. Интересное совпадение, правда?! Оказывается, Ле Корбюзье бывал в СССР, по его проекту даже было сооружено здание Центросоюза на Мясницкой, которое мы обязательно увидим на наших прогулках. Ле Корбюзье состоял в редколлегии единственного архитектурного журнала «Современная архитектура», выходившего в те годы в СССР.

Пять принципов витали в воздухе. О них говорили все современные архитекторы эпохи, но родиной стиля конструктивизм принято считать СССР. Жизнь этого стиля была короткой — около 10 лет. В 1932-м специальным указом Сталин упразднил все творческие объединения (в том числе и архитекторов) и провозгласил единый стиль в архитектуре — «ампир», прославляющий молодое государство. Тем ценнее, на мой взгляд, постройки, которые успели родиться и, главное, сохраниться до наших дней...

Дом Мельникова

Направимся к самому необычному, на мой взгляд, дому в Москве. По Спасопесковскому переулку идем в сторону Арбата, поворачиваем направо и буквально сразу же поворачиваем налево, в Плотников переулок, который нас и выведет в Кривоарбатский переулок. Нам нужен дом 10. Перед вами Дом Мельникова. Внутрь можно попасть только с экскурсией, поверьте, оно стоит того! Снаружи дом также совершенно уникальный и ни на что не похожий!

Константин Мельников — мировая легенда! Его творения вошли в архитектурные энциклопедии мира как величайшие достижения XX века. Мало кто знает, что ЮНЕСКО объявило 1990 год — годом Мельникова (в честь столетия со дня рождения), а в СССР про это никто даже не говорил...

Константин Мельников изначально учился живописи в Училище живописи, ваяния и зодчества в Москве (и мы увидим это здание на одном из маршрутов), и только окончив его, в 24 года пришел в архитектуру. Дом Мельникова — это собственный дом архитектора, в котором он воплотил все свои идеи. Внутренняя организация соответствует популярному в то время укладу дома-коммуны (например, он сделал в спальне 3 кровати, то есть довольно взрослые дети спали в одной комнате с родителями, при наличии отдельных детских комнат, к тому же в доме практически не было внутренних дверей). Удивителен сам факт, что Мельникову вообще выделили в 1927 году собственный участок для строительства дома в центре Москвы.

Возможно, причина в том, что именно он построил саркофаг, в котором лежал В. И. Ленин в мавзолее до 1941 года, или в том, что он был автором Советского павильона на Всемирной выставке в Париже 1925 года и обрел всемирную славу... Дом Мельникова имеет скругленную форму с целью сэкономить на материалах, ведь при равной площади периметр круга меньше периметра квадрата (экономия примерно 17%!). Почему наши дома не круглые?!

Архитектор разработал уникальную кирпичную кладку для каркаса дома, похожую на соты, благодаря чему была достигнута высокая прочность стен (говорят, идею он позаимствовал у знаменитого русского инженера Владимира Шухова). Ненужные проемы закладывались битым кирпичом и мусором — архитектор экономил на всем.

В доме целый этаж был отведен только под мастерскую Мельникова, которая являлась самой светлой комнатой в доме. Все шестиугольные окна открыты (тогда как на других этажах часть окон заложена). Благодаря огромному количеству окон свет падает отовсюду, со всех сторон, таким образом, живописец Мельников избегает теней! И правда, тени на третьем этаже если и появляются, то оказываются приглушенными. Живопись оказала огромное влияние на Мельникова как на архитектора. Даже в своем доме в детских комнатах на первом этаже он делал так называемые «цветные пятна», чтобы придать дому больше уюта.

Да и сам дом далек от архитектурных канонов (по словам сына Виктора, Мельников не любил, когда его причисляли к конструктивистам, и тем более к авангардистам), в нем один цилиндр на треть вставлен в другой. Мельников сделал кровати в спальне словно «вырастающими» из пола, старые фото можно увидеть во время экскурсии. К сожалению, во время Великой Отечественной войны эти кровати были утрачены.

В 1937 году Мельников отказался вступать в Союз архитекторов, как и отказывался писать полотна в стиле соцреализма, за что с 1937 года он не получил ни одного заказа и больше ничего не построил. Семья Мельникова стала жить очень бедно, и гениальный архитектор зарабатывал на жизнь кладкой печей и каминов.