«Блин, Гольяново — прикольное! Реально прикольное»

«Я коренной житель Москвы, работаю дизайнером», — лаконично рассказывает о себе Артур, от волнения почесывая бороду. И замолкает, потому что видно, что говорить о себе ему как-то неловко и непривычно. Между тем пусть в его жизни и не случалось ничего драматического и геройского, но любопытного происходило навалом: катание на скейте и разрисовывание стен граффити, увлечение стрит-артом и живописью, участие в выставках и учеба в МХПИ, работа библиотекарем и часовщиком-сборщиком на заводе «Слава».

«Это было невероятно скучно, — вспоминает он теперь. — Только представьте: ежедневно я должен был устанавливать не менее 5000 стрелок! И это — минимальная норма. Но уже на сотой я начинал засыпать от всей этой монотонности».

МОСЛЕНТА: И однажды ты решил, что настало время зажигать?

Ну, да. Примерно так.

Первый раз я услышал о тебе, как об основателе бренда Human History, в рамках которого для некоторых столичных районов ты придумывал свой логотип и леттеринг. Это явно веселее, чем стрелки крепить.

Не то слово! Все началось в 2015-м… Хотя нет, раньше. Я очень люблю свой город, потому что в нем родился и вырос. Здесь выросли мои мама-папа, бабушка-дедушка. Здесь все круто, все по-разному, все необычно. А тут еще на это наложилось мое видение графического дизайнера, помимо работы увлекающегося собственными проектами. Одним из них и стал как раз Human History. Дело было так. Я жил тогда в Головинском районе — в той его части, которую свои называют Моссельмашем или просто Мосселем. И решил по фану сделать футболку с этим словом. Всем понравилось. Я сделал вторую — с другим принтом. Потом сделал футболки для своих друзей из Коптево. Им тоже понравилось. Ну, я и загорелся всей этой темой, начав делать принты с другими районами, пробовал разные техники, подключал к этому делу своих друзей-художников.

Расскажи мне, человеку, далекому от дизайна, как это происходит: почему вот этому району — один шрифт, а тому — другой? От чего это зависит?

Да, по-разному все. В основном, конечно, это зависит от настроения и от того, хочется ли мне предварительно углубиться в историю района. Иногда, прежде, чем сделать принт, я читаю про то или иное место, — и какая-то информация о нем может очень сильно зацепить. Иногда меня цепляет районный герб — его элементы, цвета. А бывает и так, что мне, наоборот, хочется все переосмыслить. Так было, например, с районом Лефортово, на гербе которого изображен солдат Лефортовского полка. Для меня это место — очень молодежное и прогрессивное. Здесь тусуются рэперы, граффитчики, скейтеры. Вот я и сделал здешний логотип более… прикольным, что ли. Многие оценили.

Другими словами, каждый московский район имеет свой характер. И ты отталкиваешься именно от этого.

Стараюсь. Скажем, делая графическое решение для Кунцево, я хотел, чтобы в нем считывался местный дух сопротивления и настоящего городского креатива. А все потому, что я неплохо знал одну недавнюю ситуацию: местный житель сам сделал шикарную детскую площадку, а власти стали его гнобить — мол, его строение не соответствует каким-то там нормам безопасности. Мужику пришлось долго и упорно держать оборону. Многие ему помогали. Меня это очень вдохновило. Хотя, конечно, так получается не всегда — все же я не настолько хорошо знаю все районы Москвы. Но в одном уверен на все сто процентов: характер есть у каждого столичного района — не только у какого-нибудь центрального, но и у любого «спальника». Север столицы отличается от юга высотностью, плотностью застройки, количеством старожилов. Ясенево и Теплый Стан — это «брежневки», а Кузьминки — «хрущевки».

Ты говоришь сейчас все больше про «визуалку». Но за ней, как мне кажется, есть и второй слой — куда, кстати, более интересный. Я говорю о крепко сидящих в головах людей стереотипах, связанных с тем или иным московским районом. Говоришь: Южное Бутово. И в голове немедленно возникает картинка этакого добродушного быдляка. Говоришь: Гальяново. И тут же представляешь агрессивного гопника, с которым лучше не пересекаться.

Блин, Гольяново — прикольное! Реально прикольное. Оно почему-то постоянно возглавляет топ самых страшных столичных районов, но район весьма неплох, там приятно находиться и совершенно нечего бояться. Все эти стереотипы — из 90-х годов. Но с тех пор все давно изменилось, поэтому и визуализировать их — дело в большинстве случаев бесперспективное. Хотя мой приятель Рома Фикс в память о былых временах изобразил на принте Тверского района распутных барышень с оголенными торсами. У каждого свое видение.

Я знаю, что футболки от проекта Human History можно приобрести. Скажи честно: спрос на них велик?

Честно — нет. Мало кто пока готов носить на груди название своего района — Бирюлево, Коньково, Южное Тушино.

Хм. Мне казалось, что, наоборот, узкоместечковый патриотизм нынче вошел в моду. Районные сайты, вон, как грибы после дождя растут.

Потрепаться все любят. Но патриотизм — это когда ты реально что-то делаешь для своего района: убираешь в подъезде, налаживаешь общение с коммунальщиками, благоустраиваешь двор, гордишься местом своего жительства. Не в глобальном смысле — мол, я из Москвы, а в локальном. Типа, я с Моссельмаша! Так давно происходит в Нью-Йорке, где людям не западло ходить в футболках с надписями «Куинс», «Манхэттен», «Бруклин». Для себя я объясняю это тем, что там давно уже сложились районные анклавы, районная культура, районный контингент, — четкое понимание того, чем, скажем, Гарлем отличается от Бронкса, прекрасно сформированные местные сообщества. Тогда как в Москве ничего этого практически нет. Все слишком размыто, неочевидно и разношерстно. Взять даже мой подъезд, в котором порядка сорока процентов квартир занимают приезжие, которые уж точно не станут патриотами района. Он для них мой район — лишь транзитная точка.

Но, не для тебя. Вот свежая новость: твой проект про район Южное Тушино номинирован на премию Хэдлайнер года. Это уже похоже на историю даже не про гордость, а про любовь. С чего она началась?

С того, что я переехал в Южное Тушино три года назад и понял, что это офигенный район. Чем? У всех разные запросы, а я обожаю реки, старую советскую архитектуру 50-х годов, все эти 2-3-х этажные дома, уютные улочки, парки и трамваи. Такого не найдешь ни в Теплом Стане, ни в Митино, ни в Северном Тушино. Вот я и решил рассказать обо всем этом при помощи сайта. Создал его, начал делать иллюстрации, собирать информацию… Оказывается, здесь нашли черепную коробку человека, жившего в железном веке!

Отлично! Скажи, какова твоя глобальная цель? Влюбить в Южное Тушино и всех остальных?

Да! Мне хочется, чтобы на этот район обратили внимание даже те, кто в нем ни разу не был. Но особенно те, кто в нем живет, но не видит ничего дальше собственной квартиры и ближайшего магазина, кто не задумывается, что это — его место, достойное любви. Ну, и самовыразиться, конечно.

Я сам уже довольно давно пишу про город. И вот что замечаю: город — это не только правдивая информация, но и большое количество мифов. Состоит ли твоя задача и в том, чтобы их развенчать, рассказав людям пусть скучную, но правду?

Мифы — это, да, тема. К примеру, есть миф, что недалеко от нашей ГЭС стоит купол атомной станции. Интересно? Интересно! Я начал искать информацию, но не нашел этому ни одного подтверждения. И посмотреть ничего невозможно, потому что территория, о которой идет речь, обнесена высоченным забором. Так что я не стал публиковать эту информацию — зачем плодить беспочвенные легенды?

Вот сейчас я с тобой жутко не согласен! Мифы — это круто, потому что именно они создают очарование места, очеловечивают города и влюбляют в себя людей. Город без мифов — это же как девушка без одежды: вроде бы и красиво, но не интригует.

Ага, не включается фантазия… Но, смотри. Есть центр Москвы с богатым историческим бэкграундом, позволяющим интриговать своими тайнами. А есть Южное Тушино — район, который начал образовываться только в середине 30-х годов. Прошло меньше 100 лет. Какие легенды могут взяться за это время?

Так создай их сам, будь романтиком!

Ммм… Не знаю… Может быть что-то и придумаю, но для этого мне тут надо пожить чуть подольше — что-то понять, что-то услышать, что-то почувствовать и узнать.

Где ты берешь информацию для своего сайта?

Из Живого Журнала и Википедии, на сайтах находящихся в районе предприятий и сайте здешней Управы, в местных группах во ВКонтакте и в разбросанных по всему интернету воспоминаниях людей.

Ну, а реальные люди, твои соседи? Пробовал их интервьюировать?

Я много разговаривал со своими друзьями, живущими в этом районе. Например, отец моей знакомой девчонки был одним из конструкторов «Бурана». Оказалось, что этот самый «Буран» собирался в пяти минутах ходьбы от моего дома, его провозили по улице, по которой я каждый день гуляю. А соседи… Я же говорю: процентов сорок из них — приезжие. Да и остальные не особо общительны. Такое впечатление, что большинство из них друг друга побаиваются, хотя почему — непонятно. Я им: «Здравствуйте!» А они молчат.

Какие они — аборигены этого района?

Не знаю. Обычные. Заводские. В них нет какого-то колорита, свойственного только жителям Южного Тушино. Разве что отдельные словечки могут выдать «своего»: только мы, к примеру, здешний торговый центр «Калейдоскоп» называем «Каликом».

Употребленное тобой местоимение «мы» говорит о том, что ты уже полностью ощущаешь себя «южнотушинцем», если только существует такое слово?

Ага.

Знаешь, что… А давай представим, что мы с тобой сейчас сидим друг напротив друга на экспресс-свидании.

Это странно.

Погоди, сейчас будет еще страннее. Я потенциальная невеста. А ты крутой чувак по имени Южное Тушино, который должен с помощью несколько фраз дать понять, за что я могу тебя полюбить. Поехали!

Канал имени Москвы. Река Сходня. ГЭС. 6-й трамвай. Сходненский ковш. Парки.

Эй-ей! Ты как будто говоришь мне, трепетной красавице: крутая тачка, большой дом, могучий бицепс, до хрена бабок. Любовь не продается! Давай о личном!

Эхххх… Неспешность. Уют. Душевность. Возможность для уединения. Как-то так. В это ведь можно влюбиться?

Вот в это — несомненно!