Охота к перемене мест

65 лет назад, в ночь с 13 на 14 августа 1950 года, памятник Александру Сергеевичу Пушкину в Москве совершил небольшое, но сложное путешествие. Монумент передвинули с Тверского бульвара, где он находился ровно семь десятилетий, на реконструированную Страстную площадь. Вскоре ее назвали именем великого поэта. МОСЛЕНТА собрала факты об этом необычном событии и заодно вспомнила о передвижке другого известного памятника и домов в столице.

«Отсель грозить мы будем…»

Монумент Пушкину работы скульптора Александра Опекушина и архитектора Ивана Богомолова был торжественно открыт 6 июня 1880 года на Тверском бульваре. Фигура стихотворца была обращена лицом к Страстному монастырю, который стоял на другой стороне Тверской улицы. Храм располагался там, где сейчас разбит сквер перед кинотеатром «Пушкинский».

В 1937 году во время реконструкции улицы Горького величественный монастырь был снесен. И Московский совет депутатов — впрочем, вопрос наверняка решался на более высоком уровне — решил перенести памятник Пушкину на освободившееся место. Кстати, в том же 37-м широко отмечалось столетие со дня гибели поэта. Во времена Сталина почему-то часто вспоминали круглые даты, связанные со смертью великих людей…

Инженерное решение передвижки памятника решили отложить — в Москве, как всегда, было много дел. Потом грянула война, и этот вопрос и вовсе заслонили другие неотложные проблемы.

Во время Великой Отечественной многие столичные монументы были замаскированы, однако Пушкин, не ведая бед, гордо высился на Тверском бульваре. Он словно вдохновлял москвичей: «Отсель грозить мы будем…» Но не шведам, а ненавистным фашистам. Кстати, во время воздушных атак немцев на столицу ни один осколок не задел бронзовое изваяние …

О проекте передвижки памятника вспомнили лишь в 1950 году, во время реконструкции Пушкинской площади. Сохранилась кинохроника этого события. Вечерние сумерки. Освещенная огнями площадь. На ней — безмолвная фигура поэта, стянутая канатами. Кажется, что бронзовый Пушкин сейчас усмехнется, разорвет оковы и шагнет с пьедестала к народу…

Но никакой мистики не было. Все прошло довольно буднично. Специалисты треста по передвижке и разборке зданий провели работу, которая была им в общем-то привычна. Сегодня, в век бурного развития техники и науки, когда трудно чем-то удивить, кажется невероятным, что с 30-х годов в Москве перемещали большие многоэтажные дома.

Жильцы ничего не заметили

У Агнии Барто есть стихотворение «Дом переехал». В нем поэтесса описывает передвижку дома по улице Серафимовича в октябре 1937 года. Финал стихотворения — оптимистический, в духе времени:

Захотим — и в море синем,

В синем небе поплывем!

Захотим —

И дом подвинем,

Если нам мешает дом!

Дом на улице Серафимовича был восьмым по счету, сменившим свое место жительства благодаря высокой квалификации специалистов упомянутого треста по передвижке и разборке зданий.

Первый московский дом в советское время был передвинут по проекту и под руководством инженера Эммануила Генделя — он был признанным специалистом в этой области — на 25 метров в октябре 1935 года всего за 25, по другим сведениям – за 36 дней. Работа началась из-за того, что с Тверской на Вторую Брестскую улицу переносили трамвайные пути. Работам мешала подстанция — небольшое двухэтажное здание весом всего в 320 тонн.

В 1939 году перенесли самое тяжелое каменное здание весом в 23 тысячи тонн на той же улице, принявшей имя Горького. Перед процедурой жильцы просили сообщить им дату переезда, но их сознательно ввели в заблуждение, назвав более поздний срок. Это сбыло сделано для того, чтобы усилить эффект от события. Об опасности для людей никто и не обмолвился, все были уверены в успехе. Переезд на 49 метров 86 сантиметров прошел ночью, когда в доме все спали. В газетах потом написали, что жильцы даже не заметили, что их дом-«передвижник» куда-то едет…

Охота к перемене мест

Вернемся к памятнику Пушкину. Люди, затаив дыхание, наблюдали, как одиннадцатиметровую статую Пушкина медленно везут через улицу Горького, а потом разворачивают в нужном направлении. Многие москвичи провели на площади всю ночь. Слова поэта «Им овладело беспокойство, охота к перемене мест» обрели новый смысл.

По специальным рельсам памятник предстояло провезти более ста метров и установить на месте снесенной колокольни Страстного монастыря.

Первый этап операции со скоростью движения один метр в минуту начался в восемь часов вечера и завершился около двух часов ночи. Причиной задержки стали электрические провода, натянутые над улицей и площадью. Как только памятник приближался к ним, их разъединяли, а после проезда монумента снова соединяли.

15 августа 1950 года «Вечерняя Москва» писала: «Памятник весом вместе с постаментом около 70 тонн был приподнят на двутавровых металлических балках и установлен на специальные тележки. Благодаря тщательной подготовке работы по передвижке и повороту памятника лицом к улице Горького заняли всего шесть часов».

Как горожане реагировали на перенос памятника? Сохранился любопытный документ — памятная записка, адресованная секретарю Свердловского райкома ВКП(б) А.Г. Терехову от 27 июля 1950 года. Это «информация об откликах трудящихся в связи с переноской памятника Пушкину А.С. на площадь». Бумага подписана инструктором по информации Астафьевым.

Некоторые горожане одобрили новшество: «Правильно делают руководители, что переставляют памятник на площадь, москвичи это одобряют. На новом месте, среди зелени памятник будет выглядеть значительно лучше и красивее…»

Но были и другие мнения. «Не нужно переносить памятник на площадь. Он стоит здесь уже более полсотни лет…» — сказала одна старушка. Ей вторил интеллигентный мужчина: «Пушкин великий творец, и он везде виден, нет надобности его переносить на площадь, а то за переноской памятника могут его поломать. До революции перевозили в Казань памятник Державину и отломали палец». А пожилой инвалид заметил, что «этот бульвар, где стоит сейчас памятник, являлся любимым местом Пушкина. К тому же москвичи привыкли к тому, чтобы памятник Пушкину был на бульваре, они ходят к нему отдыхать».

Резче всех — не побоялась же! — выразилась женщина в цветастом платье: «Мудрят руководители, они не любят Москву, зачем же переносить памятник на площадь. Здесь Пушкин любил ходить по бульвару, здесь справляли ему столетие, проводили митинг».

Однако в прессу голоса недовольных, естественно, не попали. Позже, когда нравы стали мягче, стали известны мнения известных людей, грустивших по поводу происшедшего. В частности, поэтесса Юлия Друнина писала:

…Зачем и Пушкина

тревожить было надо? —

Венчал Москву, в раздумья

погружен… Перенесли!..

Теперь перед громадой

Из стали и стекла

томится он…

Сетовал и писатель Юрий Нагибин: «Бронзового Пушкина прогнали с того единственного места, где ему надлежало стоять, имея за плечами ленту бульвара, то зеленую, то огнисто-золотую, то снежно-белую…»

Сталин против Гоголя

Прошло много лет. Но вдруг вокруг памятника Пушкину снова закипели дебаты. В Московскую городскую думу поступило предложение от инициативной группы граждан. Они предложили возвратить монумент на Тверской бульвар, а на месте памятника, где когда-то располагался Страстной монастырь, — установить часовню.

Однако на заседании комиссии Московской городской думы по монументальному искусству это предложение было отвергнуто, хотя предложение инициативной группы нашло немало сторонников.

Уместно напомнить, что несколько лет назад раздавались настойчивые предложения вернуть на прежнее место другой московский памятник — Гоголю — работы скульптора Николая Андреева. Ваятель изобразил Гоголя в период его душевного кризиса, утратившим веру в свое творчество, до отчаяния опустошенным. Памятник произвел сильное впечатление на общественность России.

Но при советской власти на памятник, установленный на Гоголевском — во время установки он был Пречистенским — бульваре, стали смотреть уже иначе. Трактовка образа Андреева категорически не устраивала власть. В 1936 году «Правда», наверняка учитывая указание свыше, писала, что памятник искажает «образ великого писателя, трактуя его как пессимиста и мистика».

В 1951-м, как утверждают, по требованию самого Сталина монумент был убран с бульвара. Сначала его перенесли на территорию Донского монастыря, а потом переместили во двор бывшей усадьбы графа А. П. Толстого на Никитском бульваре, где он находится и сейчас.

Был объявлен Всесоюзный конкурс на новый памятник Гоголю, в котором участвовали многие известные скульпторы — Сергей Меркуров, Матвей Манизер, Георгий Мотовилов, Евгений Вучетич и Николай Томский. Последний и стал победителем.

В 1952 году состоялось торжественное открытие нового памятника. Писатель, изваянный Томским, предстал перед москвичами полным сил, улыбающимся и излучающим оптимизм…

Спустя много лет, во время перестройки в прессе стал обсуждаться вопрос о возвращении монумента, созданного Андреевым, на Гоголевский бульвар. Идею поддержали многие, в том числе либеральный священник Александр Мень. Он говорил, что «просто необходимо вернуть на свое место старый памятник Гоголю, который был неотъемлемой частью Арбатской площади и бульвара…» Тем не менее изваяния Томского и Андреева остались на прежних местах.

Накануне 200-летнего юбилея Гоголя в 2009 году предложения по возвращению памятника на прежнее место зазвучали с новой силой. Однако и на этот раз власти, несмотря на обращения известных деятелей культуры и искусства, высказались против изменений в облике Москвы.

Валерий Бурт