«Тренд на бесконечное самообразование»

Недоступны, потому что непонятны

Александра Московская (А. М.): Первые образовательные проекты я начала делать в Еврейском музее, когда закончила философский факультет МГУ и готовила диссертацию «Проблема банальности зла в этике Ханны Арендт». По сути, там я впервые поняла, насколько Москве сейчас не хватает кураторских образовательных проектов с привлечением специалистов из разных областей знания. И предложила этот ход – приглашать современных философов выступать в пространстве лектория или в зале музея, среди экспонатов. Сама я тогда изучала документы и литературу о холокосте, ездила по бывшим концлагерям. Очень тяжелый опыт, никогда бы не хотела возвращаться к этой теме.

И когда четыре года подготовки диссертации закончились, то пришло ощущение, что все, пора начинать новый этап — делать свой проект. Но я понимала, что одной мне это не по силам — нужен правильный партнер.

И тут я встретила Веру. Познакомились мы, как ни странно, не в Институте философии, где обе на тот момент уже работали. И то, что каждая из нас думает, как сделать один и тот же проект, стало ясно позже, когда мы разговорились об этом на работе.

Вера Маслова (В. М.): У нас похожий бэкграунд, разница в деталях. Я тоже пришла в Институт философии после МГУ, готовлюсь сейчас к защите диссертации.

Пару лет назад, работая в онлайн-проекте одного из московских департаментов, я впервые всерьез столкнулась с противоречием, которое мы теперь стараемся своими проектами преодолеть, или хотя бы ослабить. Я имею в виду разрыв между академическим знанием, предлагающим много исследований, в частности, по искусствознанию и философии, и непрофессиональной аудиторией, для которой они непонятны.

А. М.: И когда мы познакомились, то сложились два эти фактора: мы понимали, что у нас есть доступ к академическому знанию и понимание тех процессов, которые происходят на многочисленных публичных площадках города. Тогда, год назад, общим местом для них была нехватка образовательного контента. Люди, включенные в музейную или галерейную деятельность, чаще звали читать лекции специалистов из какой-нибудь одной гуманитарной области. И тогда было, да и сейчас у нас сохраняется ощущение недостатка исследовательского контента, новаторского и интересного в том числе и для самих спикеров.

А. М.: И мы решили, что будем звать специалистов, темы исследований которых не связаны напрямую с заявленной темой. Ведь если они известны в этой области, то их работы или выступления на заданную тему уже общедоступны. И зачем тогда идти на лекцию? Можно и на YouTube посмотреть.

Первый проект

А. М.: Первый проект мы сделали с Третьяковской галереей, и получить его было достаточно тяжело. Пока у нас не было ни одного сделанного мероприятия, недоверие было и со стороны площадок, и со стороны научного сообщества и слушателей.

И вот, мы узнали, что Третьяковка выдает грант на образовательные программы. В конкурсе мы поучаствовали, но не выиграли. При этом получили нечто большее – возможность сделать летнюю философскую школу в рамках выставки "Джорджо де Кирико. Метафизические прозрения".

А. М.: В рамках летней философской школы мы сделали два формата: дискуссии, которые проходили около башни Татлина и беседы - у картин. Мы приглашали философов, социологов, искусствоведов, и они проводили лекции, сопровождая их визуальным рядом в пространстве экспозиции. Что касается проведения дискуссий, то первый опыт выстраивания междисциплинарной коммуникации был очень сложным: искусствоведам было не очень комфортно вступать в диалог с философами и наоборот. Но у дискуссий была очень хорошая посещаемость, и мы поняли, что движемся в правильном направлении.

В. М.: Уже тогда многие сказали, что мы выбрали верный вектор: рассматривая искусство, браться за раскрытие его глубинной смысловой части.

Чтобы было живо

А. М.: Одного проекта в активе начинающей компании, конечно, мало. И нам очень повезло почти сразу после окончания летней философской школы получить предложение от Всероссийского музея декоративно-прикладного искусства. Летом там запускали новую площадку – Центр моды и дизайна, и нас попросили организовать цикл междисциплинарных дискуссий о советском дизайне. Поразмыслив о теме и формате, мы захотели сделать диалоги между архитекторами, философами и дизайнерами.

Главной задачей было так соединить разных специалистов, чтобы они услышали друг друга. Было очень сложно, местами даже горячо. Диалог выстраивался безумно тяжело: например, известные архитекторы могли отказаться выступать в дискуссии с философами или дизайнерами.

Лейтмотивом этих дискуссий были анекдоты про советский дизайн, на обложку мероприятия мы поставили весьма ироничную фотографию Брежнева. Вообще, что бы мы ни делали, для нас всегда важна ирония: ведь, если к образовательным программам относиться слишком серьезно, они станут скучными. А мы все-таки стараемся делать так, чтобы было живо: и для нас, и для участников, и для аудитории.

Своя аудитория

В. М.: Конечно, к каждому курсу мы привлекаем новую аудиторию. Например, сейчас информацию о дискуссии по сериалам выложили во множество профильных сообществ в соцсетях.

В. М.: Многие приходят вообще на любые наши мероприятия, какую бы тему мы не взяли. Перед Новым годом нам с Сашей некоторые слушатели даже подарки дарили – так приятно было!

А. М.: Тогда, перед Новым годом, мы сделали свою первую платную программу. Уже стало понятно, что мы не зависим от площадки, а можем прийти со своим курсом и сделать программу в любом месте.

Потом мы организовали сказки с философами. И все это было невероятно интересно, потому что каждый из приглашенных лекторов специально готовился по своей сказке, и при этом никто из них не был исследователем фольклора. Например, «Золушку» разбирала известный специалист в области биоэтики, а «Морозко» – заведующий кафедрой философской антропологии МГУ Федор Иванович Гиренок.

Мы привезли в галерею «Триумф» самовар, которому больше ста лет, что смотрелось как полный китч на фоне выставлявшихся там работ. Поили слушателей чаем и кофе, угощали пряниками: прошло все очень атмосферно.

В. М.: К нам ходят в основном люди, которые активно занимаются самообразованием, уже бывали на других лекциях в Москве, и ценят свое время. Это дает оригинальность и глубину проработки тем: например, то, что сказки у нас разбирали не фольклористы или литературоведы, позволило поднять и рассмотреть неожиданные и очень глубокие смысловые пласты. «Кота в сапогах», например, рассматривал политолог, причем под таким ракурсом, который оказался неожиданным даже для нас самих.

Оттого, что мы предлагаем спикерам темы глубокие, и при этом часто для них неожиданные, каждый раз на лекции или дискуссии может родиться что-то увлекательное. И наши постоянные слушатели приходят в основном как раз ради этого, и мы сами в процессе получаем массу удовольствия от ощущения сопричастности чуду. Хотя эффект и синергию гарантировать невозможно: бывает, и площадка первоклассная, и спикеры, а на дискуссии так ничего и не рождается.

Умное популяризаторство

А. М.: Я пока училась на философском факультете, понимала, как много вокруг преподавателей, чьи выступления и размышления интересно было бы услышать не в академической среде, а в публичных пространствах: в музеях, галереях. Где с той же глубиной и нетривиальностью они рассматривали бы другие темы. И то, что теперь это происходит, лично для меня – самая большая радость и победа. Каждый раз сижу на лекции или дискуссии, и радуюсь.

В. М.: Всегда есть такое ощущение, что если предложить ученому тему, интересную для аудитории, просто развернуть проблематику, то можно получить неожиданный и яркий результат. По многим программам после их окончания наши лекторы выпустили статьи, и для нас это - большая радость, видеть, что благодаря этим проектам происходит движение и в научном сообществе.

А. М.: Сейчас есть тренд на бесконечное самообразование. И наша аудитория наиболее остро этот тренд ощущает. Мы не даем научно-популярные лекции, на которых можно услышать самые базовые вещи. У нас уровень входа чуть выше.

В. М.: Публика, безусловно, очень разная, но в основном приходят люди подготовленные и знающие. Основной возраст – лет 25-35, хотя есть слушатели, которым и 16 лет, и 65. Это люди читающие, интересующиеся, которые хотят углублять свои знания. Они ждут дискуссии: например, они читали разные варианты переводов того же «Кота в сапогах».

А. М.: Вообще, по моим наблюдениям, сейчас в Москве растет количество подготовленных людей, которые ходят на образовательные программы на разных площадках. Именно поэтому их ожидания растут: запрос идет на материал качественный и оригинальный.

В. М.: Да, особенно удивляет, насколько бывают подготовлены совсем молодые слушатели: 16-18 лет. Последний пример – ребята, приходившие на дискуссии о современных сериалах, впечатлили нас тем, насколько легко им было поддерживать диалог с лектором. Оказалось, что они отлично владеют материалом: читают интервью режиссеров и кинокритику.

При том, что темы мы берем весьма сложные, ожидания у аудитории бывают разные.

А. М.: Нюансов много: очень многое зависит от модератора, который, по сути, выступает режиссером происходящего, и когда мы берем «вечные темы», и когда говорим об искусстве, пытаясь их осмыслить, исходя из реалий сегодняшнего дня.

В. М.: Например, сейчас у нас идет цикл по разбору сериалов, причем спикеры – не киноведы, а специалисты по новым медиа, по современной философии. Мы решили внимательно рассмотреть этот феномен, выяснить, можно ли к сериалам относиться, как к новому жанру в кино, например? Сейчас, в марте, начинается новый курс – «Пьяные чтения», проходить они будут в рамках выставки «Крепость», посвященной теме алкоголя в творчестве писателей-шестидесятников. Будем под сухое вино читать Ерофеева, Довлатова, Аксенова, разбирать тему алкоголя у них.

А. М.: У москвича сейчас столько разных вариантов, куда пойти вечером или на выходных. И мы, конечно, создаем новый продукт на этом рынке. Казалось бы, если то же самое можно включить дома на компьютере в записи, зачем куда-то идти? Ведь время сегодня - невероятно важный ресурс. И главное, что те 25-50-100 человек, которые на нем побывали, ушли с эмоцией, новыми идеями и поводами для размышлений.

В. М.: Сейчас вообще есть момент усталости аудитории от узкоспециализированного дискурса. И у людей есть потребность, чтобы научное знание обратилось к осмыслению и объяснению того, что для них действительно важно. Например, я уверена, что для каждого важны любовь, дружба и счастье, и у каждого есть о них свое представление. Именно поэтому мы взяли эти темы для цикла, предлагая слушателям повод задуматься, обратиться к себе самому через теоретическое осмысление – это хорошая история.

А. М.: И еще один момент, который для сегодняшней Москвы имеет большое значение. Важно создать условия, в которых человек может включиться в беседу: не просто послушать, но и побыть частью сообщества, которое мы собрали в одном зале на этот вечер. Лекций проводится очень много, но для слушателя очень важно ощущение того, что ты не просто присутствуешь: ты включен, участвуешь.

В. М.: Да, создать настроение на мероприятии – один из самых важных моментов, который зависит от организаторов. Ведь ты идешь не только за знанием, ты идешь за эмоциями. Это и есть интеллектуальный досуг, то, что называют эдьютеймент. И он должен быть правильно организован.

Кризис смыслов

А. М.: Не так много сейчас в Москве пространств, где человек может почувствовать, что внутреннюю работу по осмыслению реальности он ведет не зря, что это действительно важно. Людям нужна среда, в которой можно обмениваться мнениями, причем именно в офлайн-пространстве.

Сейчас есть определенный кризис смыслов: человек в большом городе часто не понимает, где он может их обрести. А философия всегда пыталась эти смыслы предложить. И наша, наверное, самая глубинная цель – создать условия, где люди могут вместе эти смыслы нащупывать и чуть к ним приближаться. Причем не факт, что на любом из наших мероприятий их удастся найти, но мы каждый раз их вместе увлеченно ищем. Вот что для нас по-настоящему важно.

В. М.: Еще до первого цикла в Третьяковке, и даже до того, как придумали название Science.me, мы с Сашей хорошо понимали, кто что сейчас делает в области образовательных проектов. Мы проанализировали опыт иностранных коллег, многое отсмотрели в видеоформате. Я лично несколько курсов прошла на Coursera.org, а сегодня это – одна из главных платформ, где ты можешь стать онлайн-слушателем лекций ведущих университетов всего мира: Беркли, Оксфорда, Кембриджа… Курсы любой длительности: от четырехнедельных до четырехлетних. По сути это – способ получить дополнительное образование онлайн. Россия только выходит на этот рынок – Высшая школа экономики, например, организует такие программы. Сейчас есть очень достойные русские онлайн-проекты, сделанные не ВУЗами: и у «Постнауки», и у «Арзамаса» – свое направление, формат.

Общая беда – в том, что сейчас в Москве практически нет кураторских образовательных программ, которые собирают на одной площадке специалистов из разных областей науки, разных университетов. Инициатив много, а контента все равно недостаточно.

А. М.: И его никогда не будет много. Сейчас идет такая тенденция, что причастность к искусству и науке становится актуальным трендом. Но самое важное, чтобы при этом содержание контента соответствовало критериям научности. Разумеется, мы понимаем, что наш формат требует определенной выдержки – придя в зал, отключить сигналы на телефоне и два часа сидеть, целиком погрузившись в происходящую дискуссию. Отличие от видеолекции не только в уникальности материала. Когда ты пришел и слушаешь дискуссию из зала, то не можешь не включиться. Человек задумывается, и в этот момент в нем рождается что-то важное.

Другие лица

А. М.: Мы верим в то, что делаем, нам самим это интересно, в том числе и потому, какую реакцию мы наблюдаем. Я смотрю на слушателей и понимаю, что когда они выходят с наших мероприятий, у них всегда немного другие лица. Некоторые даже какое-то время после этого не хотят говорить, и я понимаю, почему: они в процессе осмысления, переживания случившегося. На лекциях и дискуссиях они сталкиваются с тем, с чем в обыденной жизни обычно не соприкасаются.

В. М.: То, что вначале у нас не было ни собственной площадки, ни инвестиций, было даже на руку: мы ничем, по сути, не рисковали на том этапе, когда было неясно, станут ли наши программы собирать залы. Главным ресурсом, благодаря которому мы делали первые мероприятия, были знакомства и дружеские отношения. Теперь же, когда стало ясно, что формат востребован, а команда Science.me выросла, нас уже – пять человек. Рабочие процессы выстроились, теперь мы пытаемся их по возможности автоматизировать: выстраиваем долгосрочные планы по проведению мероприятий. Все больше знакомств, налаженных контактов, которые укрепляют нашу уверенность в том, что проект будет жить. И мы видим потенциал роста, в том числе потому, что ниша образовательного досуга в Москве сейчас оценивается в 10-15 миллионов рублей в год. Кроме того, дополнительно мотивирует то, что мы с Сашей смотрим на жизнь с перспективы смерти, понимая, что, да, наше время ограничено, и не стоит его тратить впустую на что-то ненужное и нелюбимое.