«Мечтаю, чтобы на Тверском бульваре вновь зацвела сирень»

Сегодня нас почтила своим вниманием блистательная актриса, народная артистка РСФСР Светлана Немоляева. Родилась она на Плющихе, в тихом центре Москвы. С начала 1990-х эта улица претерпела немало изменений, которые пошли ей на пользу. Но есть и другие, менее удачные примеры благоустройства, когда слишком уж радикальные перемены, по мнению артистки, только вредили городу.

Я коренная москвичка, вся моя жизнь связана с двумя районами – Плющихой, где я родилась, и Тверской, где прожила почти полвека. И если Тверская мало изменилась за последние пятьдесят лет, то Плющиха стала совершенно другой, почти неузнаваемой. Во времена моего детства и юности там была в основном невысокая деревянная застройка, характерная для провинциальных российских городов. Многие мои одноклассницы жили в самых настоящих бревенчатых избах, без отопления и водопровода. Нашей семье повезло больше – мы занимали отдельную квартиру в кирпичном доме на берегу Москвы-реки. Близость воды вообще было для нас, детей, огромным счастьем. Помню, как папа после войны учил нас с братом кататься на коньках: мы вставали на толстый лед Москвы-реки и, держась друг за друга, изображали фигуристов. Рядом с нами катались другие дети и даже взрослые. Это был полноценный каток на реке. Сейчас это звучит дико, но тогда зимы были холодные, река промерзала крепко, и никто не боялся провалиться под лед. Летом мы всей семьей ходили загорать на Девичье поле – это место было продолжением нашего дома.

С балкона нашей кухни была видна церковь архангела Михаила, стоящая напротив клуба «Каучук». Правда, тогда она был без купола (его снесли, кажется, во время войны), а внутри нее действовала поликлиника. Сейчас храм отреставрировали, и он очень украсил район Плющихи. Вообще, то, как развивалась эта улица последние годы и даже десятилетия, меня очень радует. Это один из немногих примеров, когда радикальные перемены пошли городу на пользу. Помню, как в свое время, еще при Лужкове, меня убило решение убрать все деревья с Тверской. Я там живу уже много лет, и липы, которые росли вдоль всей улицы, от Манежной площади до Белорусского вокзала, были ее неотъемлемой частью. Решение нынешних властей вернуть туда деревья для меня – личный подарок. Вообще, деревьев в городе должно быть больше. Во Владимире, например, есть улица, полностью засаженная вишней, – весной она превращается в благоухающую белую аллею. Было бы здорово увидеть нечто подобное и в Москве.

Конечно, столица за последние годы преобразилась. Здесь стало комфортно ходить пешком. Хотя я и так всегда любила прогуляться. Когда училась в Щепкинском училище, каждый день ходила со своей Плющихи на Неглинную улицу. Позже, когда мы вместе с мужем Александром Лазаревым стали работать в театре имени Маяковского, каждый день вместе ходили на работу с Тверской на Большую Никитскую улицу. Маршрут пролегал через Тверской и Никитский бульвары. Помню, у меня была любимая сирень возле памятника Тимирязеву, которую, к сожалению, выкорчевали в 90-е. Мечтаю, чтобы она вновь там зацвела. Сейчас я мало хожу пешком и меня больше беспокоит другое – автомобилистов зачем-то всеми средствами выдавливают из центра города. Это неправильно. Нужно, чтобы люди, приезжающие в центр на концерты, выставки или просто по делам, могли спокойно оставить здесь свой автомобиль и при этом не разориться. Властям нужно учитывать интересы всех жителей Москвы, в том числе, автомобилистов.