Монологи балерины

Сегодня, 8 июня 2016 года, на сцену Большого театра выходят выпускники Московской государственной академии хореографии (МГАХ) — одного из главных балетных училищ страны. Они дадут выпускной концерт — самое запоминающееся событие студенческой жизни. Билетов в продаже давно нет.

МОСЛЕНТА отловила студентку предпоследнего курса МГАХа, которая танцует в кордебалете, и попросила рассказать, как выглядит один день из её жизни. Оказалось, балет мало похож на сказку. Но наша героиня смеётся в лицо трудностям и уверяет, что мечта стоит всех перенесённых невзгод.

История 1 - Доброе утро

Утро обычного школьника и студента начинается, как правило, со слов «фу, как не хочется идти на учёбу», с годами взросления фраза трансформируется, и «учёба» становится «работой». Утро балерины, неважно, начинающей или нет, всегда начинается фразой: «Боже, как же всё болит!»

Встаю с кровати, согнувшись в три погибели, и вспоминаю, что сегодняшний день будет ничуть не лучше вчерашнего: те же занятия, а вечером ещё и концерт. У учащихся, разумеется, концерты не каждый день, зато вместо них имеются дополнительные дисциплины, требующие физического напряжения на грани человеческих возможностей.

Нет ни одного утра, начинающегося другими словами, например: «наконец-то ничего не болит!». Что-то всё равно будет о себе напоминать: колено, спина, голеностоп, рука, плечо, голова в конце концов. Но это не значит, что можно не прийти на занятия, ведь пропускать уроки — признак слабости, а пропускать концерты — к резко падающей зарплате.

Надо срочно решать проблему. Хромаю к ящику с лекарствами. Задача — найти любое средство, хоть как-нибудь применимое к больной ноге. На войне все средства хороши, мажу ногу сразу всем, что нашлось в аптечке — тремя мазями. Далее перерываю другой ящик в поисках какого-нибудь ортеза, который можно нацепить на ногу. Вместо этого под руку попадает заморозка. Отлично! Надо просто опрыскать мерзкую ногу, и тогда она не будет давать о себе знать. Замечательно!

Первые уроки в училище, как правило, всегда сидячие (т.е. общеобразовательные, вроде литературы). На самом деле они нужны, чтобы ученики поспали, причём кто-то спит прямо на уроке, а кто-то дома. Это вполне простительно, если учесть, что вчерашняя репетиция завершилась в 22:00. В балетной школе фраза «о, сегодня рано заканчиваем!» означает, что конец уроков в 18:30. А поздно — соответственно, от восьми вечера и дальше. Над совсем маленькими детьми так не издеваются, а вот тех, что постарше — не жалко. Зато участие в концерте даёт официальное право на утренний сон — вместо первых уроков.

История 2 - Классика жанра

За прогул общеобразовательных предметов ничего не будет. Максимум — формальный зачёт в конце года. Но если прогуливаешь урок классического танца — это неминуемая смерть. «Классика», как мы её называем, является самым важным предметом в школе, она есть в расписании каждый день, включая субботу, и длится полтора часа. Многие скажут: «А что такого, это всё равно как физкультура, машешь ногами, зато думать не надо». Так вот — с физкультурой это не имеет ничего общего!

Думать здесь как раз очень надо, иначе правильно не сделаешь ни одного движения. Не говоря уж о том, что за нерассказанный стих никого не выгоняют, а вот за неосвоенную программу танца — очень даже.

На классику доползают все ученики, которые не пришли на первые уроки. Любой ценой. Перед занятием необходимо разогреть мышцы, а потому на весь коридор стоит хруст суставов и кряхтенье. Наконец приходит учитель, и запускает нас в класс. Тут-то вдруг выясняется, что сегодня больших залов не оказалось.

• Дети, идём в маленький зал, — заявляет нам преподаватель.

«Дети» ростом от 180 до 190 см шаркают в другой зал. Когда нам было лет по 12, мы ещё там умещались, но сейчас уроки похожи на смертоубийство. Пока подъёмов ног нет — нормально, а вот дальше начинается страшное.

Нога девочки, стоящей впереди, летит к моему носу. Я автоматически уклоняюсь от опасности и буквально валюсь на станок, ударяя соседку сзади. Потом мы отправляемся выполнять упражнения в центре зала. Самое сложное — вращения. Если здесь случайно мотнуло в сторону, можно считать себя убийцей.

Но гвоздь программы — прыжки. Не простые трамплинчики на месте, а прыжки в движении, например, в шпагате. Я, заранее предчувствуя катастрофу, прыгаю и стукаюсь прямо об станок. Грохот стоит - как слон в посудную лавку вломился.

• Ну что там случилось? Не рассчитала место?

Мычу что-то малоубедительное, а про себя думаю, что платье не смогу надеть ещё очень долгое время — всё колено теперь занимает огромный фиолетовый синяк.

История 3 - Лабиринт Минотавра

Следующий пункт программы — поездка в театр на репетицию. Приключение, достойное Персея, только вот Арианда с путеводной нитью студентам не полагается.

Зритель, приходя посмотреть балет или послушать оперу, видит шикарные вестибюли, мраморные лестницы, позолоту, а также добрых тётенек, готовых в случае чего подсказать дорогу.

Артист же, попадая в театр через служебный вход, оказывается в лабиринте, без помощи и сочувствия. Все коридоры похожи как две капли воды, расположены совершенно невероятным образом, и едва ли там найдётся хоть один указатель, а если он и есть — стрелочка ведёт в никуда. Разумеется, все театры разные. Но в очень и очень большой театр спокойно можно запустить Минотавра и не волноваться, что он когда-нибудь найдёт выход.

Чтобы заблудится, достаточно всего лишь закрыть глаза и повернуться вокруг себя. Или немного прокатиться на лифте. Если вы зашли в лифт на третьем этаже и хотите подняться на восьмой, будьте готовы к тому, что лифт сначала неспешно доедет до первого этажа, впустит кого-нибудь, потом спустится на минус пятый, где к вам войдёт небольшая толпа. Лифты в театре почти все рассчитаны не менее, чем на 500 кг. Нет-нет, не из-за любви артистов к буфету, а для удобства тех, кто перевозит костюмы и масштабный реквизит. Потом вся компания остановится ещё на шестом и только после этого (возможно) доберётся наконец до восьмого.

Лестницы вас тоже не спасут. В театре они могут закончиться на седьмом этаже, а вам нужно на восьмой. И беготня кругами возле лифта, попытки отыскать другую лестницу приведут лишь к тому, что вы подниметесь в комнату, похожую на пункт управления космическим кораблём. И, естественно, пойдёте обратно кататься на лифте.

Однако, рано или поздно, спасение всё же появится в лице человека, который будет знать дорогу. И не сомневайтесь, непременно окажется, что от цели вас отделяет всего лишь один поворот. Который всё равно без помощи проводника не преодолеть — пока вам на поворот не указали, он так и не появится, и будете вы всю жизнь бегать по коридорам, бесконечно сочувствуя Минотавру.

История 4 - Хорошая примета

Генеральная репетиция концерта — это такой счастливый момент, когда все осознают, что ничего хорошего не выходит. Обычно на «генрепе» у солистки плохо получается вариация или сложные вращения (например, знаменитые 32 фуэте - когда балерина кружится как волчок на одной ноге), кордебалет не держит рисунок танца вообще (хотя еще вчера держал), оркестр берёт совершенно невообразимый темп, чей-нибудь костюм рвётся, а реквизит, естественно, теряется.

Но это хорошо — если дела на «генрепе» не очень, значит, на концерте всё будет отлично. Проверено поколениями. Конечно, на концерте тоже частенько случаются ляпы, например, когда в «Щелкунчике» мышам забыли подложить сыр, за который они должны были подраться, но тут начинает работать актёрская фантазия... Вот только на концерте никто не скажет «Вы плохо прошли, повторяем всё с начала». А на репетиции — увы...

Ещё свинью любят подложить солисты, которые выбирают себе темп. Солист выходит вместе с кордебалетом, начинается музыка, кордебалет уже вовсю прыгает, и тут солист... показывает тайм-аут. Музыка обрывается — темп неудобный.

Начинаем сначала. Опять кордебалет прыгает, но солисту снова не нравится темп. Причём солист-то в балете не один, их несколько, и каждый хочет свой собственный темп. Хуже всего, когда нервные примы решают лично объясниться с дирижёром — остальные в это время стоят на сцене и ждут. И развлекаются рассказами о том, у кого что болит.

Наконец, разобрались с музыкой, встали, станцевали, конец.

• Ну что, хотите повторить, чтобы лучше запомнить?

Ведущий репетицию сияет, как масляный блин. Ясное дело, никто не хочет. Но вслух об этом не говорят: признание грозит бесчестьем. Солист обиженно оглядывается на кордебалет, те поливают его немым презрением, и все идут повторять.

История 5 - Держать строй!

Когда зритель приходит смотреть балет, кто в первую очередь приковывает его внимание? Конечно, солисты. В кордебалете замечают лишь синхронность, красивые костюмы. И конечно, многие свято убеждены, что кордебалет сутки напролёт завидует солистке. Так вот, это неправда. Кордебалету просто некогда это делать.

У кордебалета полно своих проблем. Например, кто-то сломал ногу. Не в театре, конечно, а вчера на даче, но сказать об этом забыл. Сразу в стройных рядах начинается паника, отряд замечает потерю бойца и ставит на пустующее место первого, кто подвернулся под руку. Даже если этот кто-то впервые оказался за кулисами и не в курсе, что сегодня танцуют. Не беда, думает ведущий репетиции, по ходу действия сообразит.

Но кордебалет — это ведь хуже римского легиона, тут надо смотреть одновременно вперёд, назад и по сторонам, чтобы держать линии, а если при этом не знать порядка...двух глаз определённо оказывается мало.

Ладно. Допустим, у кого-то сломалась не нога, а обувь. Пуанты — это осовремененная, но никак не улучшенная версия испанского сапога, стопу держит гипсовый стакан и жёсткая стелька. Если эта стелька сломается, то встать на пуант почти невозможно. Но кого это волнует, когда выходить на сцену через пять минут, а запасные танцоры либо в глаза не видели танец, либо вообще ушли, решив, что и без них народу много. Придётся: а) сжав зубы, стоять прямо так, без гипсовой поддержки; б) срочно мазать стельку специальным клеем, чтобы она затвердела. Клей есть у каждого, и именно поэтому его с собой никто не носит - «у кого-нибудь же точно есть».

Наконец, все вышли на сцену, танцуют, вращая глазами (голову-то повернуть нельзя), наступает последнее испытание — не выйти из образа. Кордебалету ведь приходится сидеть на сцене, пока солисты танцуют па де де — свой финальный дуэт, и в это время надо не забыть, что не дома на диване. Сидят придворные дамы, сидят крестьянки, и все в жёстких пуантах - в балетной иерархии все равны.

Итак, сидим, улыбаемся. Под юбкой стараемся кое-как пошевелить затёкшей ногой. Солисты направляются в нашу сторону, мы автоматически делаем приветливый жест рукой (это называется «реагируем на солистов!»), и тут... прилетает муха. Большая, жужжащая муха, которая совершенно хамским образом садится прямо мне на колени.

Я, по возможности изящно, сгоняю её, но муха не отстаёт. Она жужжит, сбивает с толку и причиняет нестерпимые страдания, щекотя колено. В полном отчаянии я решаю просто дунуть на неё, чтобы противное насекомое мешало другой стороне кордебалета. Но муха избрала своей жертвой именно меня. Терпеть пришлось всё па де де, только на финальном заключительном танце муха улетает в партер. Пусть её там кто-нибудь пришлёпнет, чтоб неповадно было мешать честному кордебалету работать.

История 6 - Командная работа

Как чудесно быть принцессой! Красивой, обаятельной, в центре внимания. Но стоит занавесу упасть, «обаятельная» принцесса сползает на пол с грацией тюленя. А занавес вот-вот снова распахнётся, аплодисменты нарастают, зрители зовут на поклоны.

• Эй! Давай сюда, у меня скоро челюсть треснет.

Принц, который остался посреди сцены кланяться и улыбаться во все 64 зуба (третий час улыбается), зовёт принцессу, стараясь не стирать с лица улыбки.

• Не могу! — стонет принцесса, лежащая пластом. — У меня в колено вступило.

Но за сценой всегда дежурят рабочие сцены или педагоги, отрабатывавшие с принцессой её роль. Девушку с двух сторон подхватывают, как мешок картошки, ставят на ноги и выпихивают к принцу за секунду до того, как зрители снова увидели сцену. Тот со всей галантностью предложил даме руку, та, пытаясь не сильно хромать, вцепляется в партнёра, как клещ. Принц дрогнул, но устоял.

Наконец, солисты отступают на шаг назад и зовут за собой кордебалет, который невероятно рад возможности чуть-чуть размять ноги, отнявшиеся ещё во время последнего танца. Идём вперёд, кланяемся, отступаем обратно и встаём на правую ногу. Хлопки продолжаются. Идём на поклон ещё раз, назад - и опираемся уже на левую ногу. Потом опять на правую. И опять на левую.

Принцесса уже не может передвигаться самостоятельно, а потому одной рукой держится за принца, другой — за главного злодея по сюжету, который теперь украдкой корчит ей сочувственные рожицы. Он старается ободрить её, напомнив про предстоящий фуршет.

Слово «фуршет», как и постепенно поднимающееся нешуточное волнение в рядах кордебалета (для которого даже частая смена ног уже не являлась спасением) заставляют принца пойти на решительные меры.

• Эй, скорее сюда занавес! — прошипел он сквозь сжатые зубы.
• Не работает. Ещё раз сходите покланяйтесь, — весело отвечает рабочий в спецовке.

Кланяемся ещё раз. Но занавес за это время не починился. И принц, герой не только в балете, но и в жизни, мечтавший о фуршете на протяжении всего спектакля, берёт инициативу в свои руки: командует кордебалету за своей спиной медленно «испаряться» со сцены:

• И не лежать в кулисах, пока все не ушли со сцены, а то останетесь без фуршета!

История 7 - Тайные радости

Многие смотрят на тонкие и изящные силуэты балерин на сцене и думают, что это феи, которые живут в облаках и питаются чистым вдохновением. Отнюдь.

Каким бы утончённым созданием ни была балерина, она никогда добровольно не откажется от ужина. Вопрос стоит не «хочется», а «можно ли?»

Балерины делятся на два типа: «надо следить за питанием, буду есть аккуратно» и «ем сколько угодно и не толстею, нагрузки большие, обменом веществ Бог не обидел». Но есть ещё и мой, компромиссный вариант — «мне надо похудеть, но я хочу сладенького, пойду поем».

«Поем» означает не два яблока вместо одного, а коробку шоколадных конфет (плюс яблоки, их никто не отменял). В деле поедания конфет я достигла настоящего мастерства — я словно ниндзя, никто ничего не видит и не слышит, все улики тщательно сокрыты. Если не считать растущих боков, конечно, но непосредственно в момент поедания меня не сильно занимает этот вопрос.

Итак, вот несколько необходимых навыков «тайного поедателя»: во-первых, никто не должен заподозрить, что ты идёшь в магазин за конфетами. Будешь обесчещен навеки. Наврать можно всё, что угодно — иду купить водички, надо сбегать в аптеку и т. д.

Во-вторых, ты должна тщательно выбрать время для удовольствия. Лучше всего разлечься на диване, пока тебя никто не видит, с кино или с книжкой (для этого покупать еды лучше побольше, пока дойдёшь до тайника, половину запасов уже схомячишь).

И наконец, надо внимательно следить за фантиками. Улики — это смерть, особенно если в коробке много конфет, и каждая из них завёрнута. Один маленький фантик выдаёт поедателя с головой. А потому идеальными считаются коробки, занимающие мало места, но в которых много шоколада без фантиков. Например, бельгийские ракушки. Ммммм!..

Ну вот, а уже после еды можно серьёзно задуматься над процессом похудения. Но не раньше, нет.

История 8 - Эпилог

В полночь в метро обычно ездят алкаши, бандиты, путешественники с поздних рейсов и балерины, возвращающиеся домой с концерта. Еду, пугаю всю вышеописанную компанию глазищами, как у египетского жреца (сценический макияж в реальной жизни смотрится довольно-таки чудовищно).

Уже неважно, напутал ли ты что-то на сцене, нога ли болит, главное — миссия выполнена.

Балет — сказка? Со зрительского места да, безусловно, но для артистов, кроме сказки, существует ещё и реальность. Довольно суровая. В этом и заключается главная суть артиста — выглядеть феей, а в душе быть ниндзя или великим самураем, выносливым, сильным и готовым к битвам.

Но нет худа без добра — такой школы жизни, как в балетном училище, нет, наверное, нигде.

Даже в школе ниндзя.