«Хочется посиделок, взаимных объятий и прочих чудес»

«Доля недоверчивых жителей многоквартирных домов — 18 процентов, среди снимающих жилье не доверяет соседям каждый третий», — говорят исследователи. Более того, 31 процент опрошенных не общались с соседями на бытовые темы, а 43 процента не взаимодействовали при решении общих проблем по дому. А ведь были времена, когда двери московских квартир не закрывались… Действительно ли ситуация настолько изменилась?

Я здороваюсь в подъезде со всеми. А приятельствую, пожалуй, лишь с одним соседом. Замечательный грузин Дмитрий. Как-то вернулся он с женой в очередной раз на автобусе (так дешевле) от детей-внуков из Тбилиси. Сидят на лавке у подъезда, горюют. Из багажного отсека автобуса чужой чемодан забрали. Ну очень на их похожий. А в чемодане ключи от квартиры. Они уже нашли по телефону (пока ехали, передружились все в автобусе) людей со своим чемоданом, те везут его на такси с другого конца Москвы. Мы с женой охаем, сочувствуем. Зовем к себе. А Дмитрий улыбается. Дескать, куда, зачем идти. Погода хорошая, на лавке места хватит всем. А самое главное, мол, при нас осталось, в сумке. И достает оплетенную бутыль с домашним вином литра на три. Мне осталось только за стаканами сгонять. Хорошо посидели. Угостили и тех, кто чемоданами приехал меняться.

Кстати, сейчас Дмитрий, хорошо соображающий по строительной части, чтобы не скучать на пенсии, волонтером храм в Сергиевом Посаде восстанавливает.

Увы, опыт у меня негативный. Когда я переехала в Москву, то была самой молодой жительницей подъезда, не считая чьих-то детей и внуков, которых «все знали, когда те пешком под стол ходили». В итоге все проблемы, происходящие в подъезде, долгое время валили мне на голову. Кто-то ширнулся на втором этаже и шприцы прямо там оставил? Звоним в 52-ю квартиру. Кто-то поет песни в четыре утра? Известно, кто! Звоним туда же! Кто-то с кем-то поругался и кого-то где-то лупят? Известно, куда вызывать наряд.

Ну, и по мелочи. Когда паре соседок было скучно и не с кем поругаться, они колотили мне в дверь. Одна из них разок на меня набросилась. Странное чувство испытываешь, отдирая от себя разъяренную женщину лет 70, которая пытается тебя бить... в половине 12 дня за то, что ты, по ее версии, полчаса ходила у нее над головой на каблуках.

Однажды я вернулась с работы ближе к полуночи. А около половины второго начала потихоньку засыпать. И тут началось. Раз в 15 минут мне звонили в дверь, я недоуменно открывала, но слышала только удаляющиеся по лестнице шаги.

Около трех позвонили особенно настойчиво. Мне хотелось спать и убивать -- лучше и то, и другое одновременно. Я резко открыла дверь.

На пороге стояло шестеро молоденьких полицейских. Званий не помню. Не знаю, у кого из нас глаза были больше: у меня от таких гостей в три ночи или у них от моего выражения лица. Ничего хорошего оно не выражало, прямо скажем.

«Ого... мальчики! Хорошенькие какие. Все ко мне что ли?»

Первый ряд засмущался, второй - заржал в кулак.

«На вас это... жалуются. Говорят, вы телевизор слишком громко включаете».

«Так, товарищи. Если вы найдете в моем доме хоть один работающий телевизор...»

«А почему тогда на вас жалуются?»

Предложив молодым людям задать этот вопрос напрямую заявителю, закрыла дверь, легла спать…

Говорят, полицию ко мне вызывали еще несколько раз. Правда, она почему-то больше не приезжала.

Как рассказывала мне хозяйка квартиры, в этот дом когда-то заселяли сотрудников КГБ, самых середнячков. Времена изменились, КГБ ушел в прошлое, большинство мужей моих соседок уже давно отошли в мир иной. Но женщины привыкли командовать, строить и ровнять. Видимо, пока в подъезд не заехали другие незнакомые жильцы, свою власть дамы решили демонстрировать передо мной. Некоторое время назад весь этот цирк прекратился. Боюсь, я знаю, почему... В квартиру напротив въехала большая семья из Средней Азии. Приятные вежливые люди. Но теперь, судя по всему, наряды приезжают к ним.

Москва встретила меня недружелюбно. Работу я нашла через месяц, но начальнице своей сразу же не понравилась. В итоге она не продлила со мной контракт с формулировкой «ты слишком скромная». До сих пор не понимаю, что она имела в виду, и зачем для работы с документами ей была нужна моя нескромность. Впрочем, все это были мелочи по сравнению с соседом по подъезду. Он располагался над нами и ровно в пять часов утра начинал чем-то очень тяжелым (ощущение, что гирей) стучать об пол.

Жил он с мамой-пенсионеркой и, по всей видимости, не работал. Представляете, его мама однажды пришла к нам жаловаться, что мы шумим. А когда я спросила, как мы это делаем, она ответила, что мы постоянно ходим и включаем воду! Потом к нам даже приехала полиция. Представляю, как это выглядело: старушка-божий одуванчик и семья дагестанцев… Короче говоря, это был ужасный стресс. И еще был декабрь. Встаешь — темно, сосед стучит, идешь по этому мраку и мерзлому льду на работу, едешь в метро, возвращаешься с работы — опять темно. Мне казалось, что я — Дюймовочка, попавшая к Кроту, и что мне нужно было попрощаться с солнцем прежде, чем я уехала в Москву.

Мы живем в пятиэтажке, где все всех знают, так что могу с полной уверенностью сказать: у меня очень милые и бдительные соседи. Скажем, однажды к нам домой приехал мой дядя и вышел покурить на лестничную клетку. Его заметила одна наша соседка, поднимавшаяся в тот момент по лестнице. Ну, и решила проявить бдительность: дошла до своей квартиры и тут же позвонила нам, чтобы сообщить, что около нашей двери «курит подозрительная личность»!

А этажом выше нас очень много лет снимала квартиру грузинская семья — супружеская пара с двумя сыновьями. Так эти сыновья всегда-всегда подносили нам сумки. Даже если мы из супермаркета привезли очень много пакетов, они туда-сюда по несколько раз ходили, пока все к нам в квартиру не затащат… Однажды в эту же семью приехала какая-то родственница из Грузии и заболела. И мою маму попросили поделать ей уколы. Встав на ноги, эта женщина пришла к нам и сказала: «Как вы тут живете в Москве? Это же ужас! Дым, чад, дышать нечем! То ли дело у меня на море! Я сейчас еду к себе, забираю мальчиков (тех самых сыновей), давайте вашу дочку тоже возьму? Лето же, пусть она у меня месяц-другой поживет?»

С самого детства про соседей я помню вот что: в многоподъездном 9-этажном доме на улице Федоскинская двери не закрывались никогда. Дом был только что сдан и только что заселен, большинство жильцов оказались примерно одного возраста, как и их дети, а потому движение людей туда и сюда то за солью, то за спичками, то просто так потрындеть, было постоянным. Я помню Гиви и его дочку Эльмиру. Эльмира мне нравилась. Однажды я даже залез к ней в ванну. Прямо в колготках, да… Помню Азамата с Сариной. Они приглашали нас на крутейший плов. Помню Марину и Колю. Она называла его «роднулей», он ее — «сыроежкой». Помню Свету, чья собака укусила меня за... неважно, за что. Фронтовика дядю Витю, игравшего на аккордеоне. Катьку, подарившую мне книжку про каланов. Лысину Бори Каца и бороду Гафура. Счастливого обладателя видеомагнитофона Германа, к которому родители бегали смотреть «Греческую смоковницу», думая, что я ничего не знаю...

Теперь все, увы, не так. Единственное мое знакомство с соседями случилось так: я сидел дома, и тут в дверь прозвонили. Открываю. На пороге стоит женщина неопределенного пожилого возраста в некогда белой, а теперь желтой от рвотных масс футболке, и явно без нижнего белья, отчего ее грудь колышется где-то в районе пупка. «Умоляю, сходи за коньяком! Умоляяяю!» — сходу заявила она, даже не представившись. Я оказался не чуток к ее мольбам. Потом я увидел ее спустя месяц. Выглядела она вполне себе прилично. Но осадочек, конечно, остался.

В своей нынешней квартире я живу с февраля, а до этого лет десять прожила на 2-й Новоостанкинской — в крутом 12-этажном доме с консьержем, построенном когда-то для сотрудников ЦК ВЛКСМ. Но до всего этого в моей жизни была Полтава. Так вот, со знанием дела говорю: мои полтавские соседи – это был полный п…ц. Их любимым занятием было совать нос в дела друг друга. Самой жуткой соседкой была Лилия Дмитриевна. Ссылаясь на то, что она страшно толстая, поднимаясь и спускаясь по лестнице, она останавливалась у каждой двери и вдохновенно подслушивала. Ужас! С тех пор прошло уже больше 20 лет, а для меня общение с соседями до сих пор — психологическая травма. И я до сих пор стараюсь с ними не знакомиться, чего не скажешь про моего мужа Сережу. Он знал, кажется, всех, кто жил в нашем доме на Новоостанкинской. А особенно близко (в хорошем смысле этого слова) — соседку Надю из соседней квартиры. Кстати, невестку режиссера фильма «Приключения Буратино» Леонида Нечаева. Надя жила одна с двумя детьми, поэтому часто просила Сережу о какой-то помощи — например, с компьютером или с чем-то по хозяйству. А взамен кормила его борщами. Он, конечно же, не отказывался — я-то практически готовить не умею. Не тоскует ли он по соседкиным борщам сейчас? Не знаю. Пока он молчит и не жалуется. И к Наде, кажется, не ездит. Хотя это было бы очень смешно…

Пока мы жили в пятиэтажке, знали весь подъезд. Дети дружили и дружат до сих пор, родители общались, бабушки на каждом этаже дежурили у дверных глазков — ни одна незнакомая мышь не проскочит. Ривва Савельевна с четырех утра всегда гуляла по лестнице — потому что на улице холодно. У тети Зои с первого этажа в коридоре висели костяные бусы черно-желто-красно-белого цвета. Севаковы с пятого всегда ждали меня к себе в библиотеку — у них было море книг, которые кроме их дедушки и меня никого не волновали. На третьем вот только всегда какие-то были нелюдимые соседи, особо не попадались на глаза и потому плохо запомнились. Остальные были как родные. Мы вместе выбивали на снегу ковры и ходили за хлебом в булочную, рисовали на асфальте классики от подъезда до подъезда, поздравляли с Новым годом... Было клево! Было детство…

Сейчас знаю только соседей сверху. Началось наше общение по плохому поводу — они нас пытались утопить. А сейчас нас объединяет тема маленьких детей. На лестничной клетке я всех знаю визуально, но никого по имени. Конечно, все друг с другом здороваемся, с одним соседом часто перекидываемся парой фраз, потому что графики совпадают и моего сына Тимофея очень интересует его собака.

В Москву я переехала десять лет назад. До этого здесь жила сестра и очень страдала от того, что тут отношения между соседями сильно отличаются от тех, что приняты у нас в Дагестане. Только представьте: у сестры погиб муж, и только через пару месяцев в лифте соседка спросила, почему его не видно... Тогда сестра не выдержала и разревелась. С тех пор они сильно подружились с той соседкой. Как-то она даже притащила моей сестре чуть ли не половину туши лося со словами, что не знает, что делать с этим охотничьим трофеем мужа. Мы пошарили по разным сайтам с рецептами и в итоге офигительно запекли лосятину и позвали соседей на ужин.

Когда я въехала в свою квартиру, моя мама, приезжая в гости, все никак не могла смириться с тем, что соседей я не знаю от слова совсем. Думаю, она очень переживала, что я живу одна с ребенком в огромной Москве, и надеялась на то, что, перезнакомившись с соседями, я буду под присмотром. Как-то раз она напекла традиционных дагестанских пирогов, постучалась в квартиру напротив и сказала, что мы — новые соседи, и она была бы рада дружить. Но, кажется, она их только напугала: в Москве же принято уважать чужие границы, но в Дагестане такого понятия не существует, потому маме простительно…

Честно говоря, в целом меня устраивает не сильно тесное общение с соседями — я с ними только здороваюсь. Хотя иногда — например, под Новый год — хочется каких-то шумных посиделок, взаимных объятий, угощений, пирогов и прочих чудес.