«Случаи убийства уже были!» Что известно о массовой гибели оленей в «Лосином Острове»

Впервые о гибели животных стало известно в конце минувшей зимы. 24 февраля в блоге svao.love появилась короткая информация: десять пятнистых оленей убиты в национальном парке «Лосиный Остров» за длинные выходные в честь Дня защитника Отечества. Спустя семь дней, уже в другом месте, «выстрелила» очередная новость: в парке «Лосиный Остров» убито шестнадцать пятнистых оленей. На телах животных огнестрельные раны.

Шестнадцать убитых за семь дней оленей — этого более чем достаточно, чтобы о ситуации в «Лосином Острове» заговорили даже те, кто страшно далек от проблем экологии и зоозащиты. Тем более что к новостям прилагались фотографии мертвых окровавленных животных на фоне управления биостанцией «Лосиного Острова».

Ситуация действительно кажется катастрофичной.

«Я стоял у истоков этого дела, — рассказал МОСЛЕНТЕ Илья, один из бывших егерей парка. — Помню, как давным-давно нам привезли 12 оленей, а мы подняли их численность до 250. Руководство утверждает, что в "Лосином Острове" недавно насчитали 170 голов, а я перед Новым годом насчитал 130. Сейчас же хорошо если десятков семь их осталось…»

Под защитой

«Лосиный Остров» — лесной массив на территории Москвы и Московской области, крупнейший из расположенных в черте городов. С 1983 года он имеет статус национального парка и особо охраняемой территории федерального значения. Но есть нюансы: особо охраняемой является лишь подмосковная часть парка. Здесь-то, собственно, и водятся олени и прочие животные.

«Вся московская часть "Лосиного Острова" называется рекреационной, а это значит, что ходить в ней можно куда хочешь и никакой егерь слова в твой адрес не скажет, тем более не остановит. Здесь нельзя разве что разводить костры и рубить деревья. А вот в Подмосковье находится часть заповедная, что автоматически означает ограниченный доступ людей: попасть сюда они, по правилам, могут только с экскурсией. Сделано это как раз для того, чтобы никто не побеспокоил местную живность. Свободно перемещаться здесь могут исключительно сотрудники Национального парка — егеря, инспекторы и так далее», — рассказывает активистка движения в защиту национального парка «Лосиный Остров» Мария Каплан.

«А потом они ушли…»

По словам Марии, волна убийств оленей началась в конце прошлого года, где-то с ноября. Но отдельные случаи встречались и раньше. При этом точное число погибших животных неизвестно.

Цифры могут впечатлить, но, как утверждает эксперт Московского городского общества защиты природы Антон Хлынов, на экосистему «Лосиного Острова» гибель нескольких особей сильно не влияет.

«Потому что, между нами говоря, количество оленей в этом национальном парке даже чуть больше нормы», — считает он.

Каплан подчеркивает, что олени не в состоянии обитать в «Лосином Острове» самостоятельно. Эта территория — абсолютно не их ареал обитания, все они в свое время были сюда привезены в 1970-е годы с Дальнего Востока:

«Они тут почти как домашние животные. То есть вся популяция — искусственная, что не мешает ей нормально жить и нормально размножаться, потому что до недавнего времени условия у них тут были прекрасные, а вот тех, кто бы им угрожал, не было вовсе».

Об этом же говорят и москвичи, жившие в 70-80-е годы в районе Ярославского шоссе, то есть на самой границе «Лосиного Острова».

«Первый сын у меня родился в 1973-м, второй — в 1977 году. Гулять с ними мы с мужем ходили как раз в "Лосиный Остров", — вспоминает Марина Рабинович. — Перейдешь Ярославку, пройдешь метров пятьдесят и оказываешься практически в глухом лесу. Разве что лавочки там вдоль тропинок стояли. Так вот, встретить лосей и оленей было тогда делом обычным. А чуть дальше было специальное место, где их можно было покормить. Все изменилось в 80-е годы: часть леса вдоль шоссе вырубили, а на его месте посадили сначала картошку, потом — горох. А затем, спустя года три, на месте поля началась стройка домов и магазинов. И все. Животные тут же ушли. Больше мы их ни разу не встречали».

«Случаи убийства оленей уже были»

Сегодня, однако, утаить информацию оказалось делом куда более сложным. Соцсети и телеграм-каналы стали писать о случившемся наперебой. Впрочем, глядя на фотографии, большинство зоозащитников не спешили делать выводы

«Собаки — животные социальные, они обитают недалеко от населенных пунктов, помоек и так далее. Поэтому в глухой части Национального парка им делать просто нечего. Это раз. Два: собаки никогда не нападают для удовольствия, а делают это только для того, чтобы поесть. Значит, на телах оленей должны быть характерные повреждения, с них должно быть сорвано мясо. А ничего этого на фото мы не видели. И три: никакие хищники лишнего не убивают, они берут только то, что им нужно», — возмущается Каплан.

Впрочем, с этой аргументацией не согласен руководитель отдела по редким видам Амурского филиала WWF России Павел Фоменко:

«Собаки — это те же волки. А в чем главное отличие волчьего и тигриного характера? В хищничестве. Было однажды: возвращаясь с охоты, шел я по следам четырех волков по реке на севере Приморья. Снега в тот год было много, вот все копытные в долину реки и спустились. И волки убивали всех животных, попадавшихся им на пути. Поедят немного мяса, большую часть оставят и идут дальше… Тигр бы так не сделал никогда. Он убил бы одно животное и жил бы возле него, пока есть еда.

Придерживается «собачьей» версии и еще один собеседник МОСЛЕНТЫ, работник парка:

«Собаки действительно активизировались, но — вслед за людьми, потому что всегда приходят на кровь. А тут еще на улице то влажно, то морозы, из-за чего в лесу все покрыто толстым настом. Он, этот наст, выдерживает человека, для собак он просто как асфальт, а олени на своих узких копытах проваливаются, становясь легкой добычей. Что со всем этим делать? Вспомнить опыт советских времен, когда в рамках биотехнических мероприятий дикие собаки отстреливались».

Это необходимо, утверждает наш собеседник.

«Сейчас модно говорить об оберегании животного мира, но смотрите, что получается: бродячих собак ловят, вешают на них бирки, стерилизуют и помещают в питомники. Потом в собаки снова оказываются улице. 99 процентов собак сейчас бегают с бирками! И все они хотят есть. Вот и бегают по ночам. А по ночам у нас в парке даже сторожи не работают. Хотя… что я про ночь! Нам сейчас вообще запретили появляться около биостанции, чтобы все было шито-крыто и на сторону никакая информация не уходила».

«Следствие внутреннего конфликта»

О том, что произошло в «Лосином Острове» на самом деле, знают лишь сотрудники парка.

«Я сейчас отошел от этой темы. Не занимаюсь я ей. Лучше пообщайтесь со специалистами», — вот и все, что ответил МОСЛЕНТЕ директор парка «Лосиный Остров» Федор Воронин, некогда, кстати, служивший здесь главным лесничим.

Другой собеседник утверждает: и версия с собаками, и версия с браконьерами имеют под собой основания. А виной всему – отсутствие в парке егерской службы, ликвидированной несколько лет назад в процессе реорганизации.

«Ее штат был порядка 12 человек, не осталось ни одного. Что это означает на деле? То, что ни внутри леса, ни в пойме реки Яуза сейчас никто не работает».

Там, где сейчас находится биостанция, говорит инспектор, раньше находился кордон егерской службы. Она располагалась в самой середине парка, что позволяло егерям оперативно оказываться в московской, и в подмосковной части «Лосиного Острова», отлавливая и любителей поставить сети, и желающих пострелять.

«Мы устраивали ночные засады, ловили этих людей, составляли протоколы и штрафовали. А сейчас… сейчас народ бесконтрольно ходит, где угодно, и что угодно делает. Внутри леса работать некому! Кроме того, у нас для этого нет и технических возможностей. Вот смотрите: мы работаем с 10 утра до 10 вечера. Наша база располагается в Сокольниках, то есть пока мы оттуда по пробкам доберемся до места, пройдет хрен знает, сколько времени. Дальше: снегоходов у нас нет, лыж нет, связи нет».

Такого же мнения придерживаются и некоторые другие сотрудники парка, также попросившие не называть их имен: «Это следствие нарастания напряженности в коллективе, точнее, внутреннего конфликта нынешнего руководства "Лосиного Острова" с сотрудниками. Прежде всего, с сотрудниками егерского участка, который несколько лет назад был расформирован, и с инспекторами...»

«Зверское мщение»

Так что же происходит в парке?

«У меня есть несколько версий происходящего, - говорит бывший егерь. – Возможно, таким образом администрации мстит кто-то из уволенных сотрудников, пытаясь всколыхнуть общественность. Хотя, это какое-то зверское мщение. А, возможно, так развлекаются какие-то приближенные к руководству парка люди. Но это - лишь мои предположения, правду же должна узнать прокуратура».

«Как мне кажется, проблема тут еще более глубока, — говорит Хлынов. — Это не только увольнения и ликвидация егерей, но и сокращение площади Национального парка, и его незаконная застройка и вырубка, и появление на территории свалок, и сдача некоторых территорий парка в аренду. В общем, в "Лосином Острове" очень сильно сменились приоритеты, и гибель оленей — лишь верхушка огромного айсберга».

МОСЛЕНТА направила в администрацию парка официальный запрос и получила ответ. Там отвергают версию браконьерства, но сам факт смерти животных не отрицают.

«С 22 по 24 февраля на территории Лосиной биостанции стая бездомных собак совершила два нападения на пятнистых оленей, — говорится в ответе. — Три особи получили тяжелые ранения, несовместимые с жизнью. <...> Во избежание нарушений природоохранного законодательства территория регулярно патрулируется оперативно патрульной службой национального парка. Бездомные собаки являются естественным фактором беспокойства для диких животных, обитающих на особо охраняемых природных территориях. Соседство OOПT с мегаполисом неизбежно формирует проблему проникновения на заповедные территории городских бродячих собак, которые сбиваются в стаи и совершают нападения. Лосиный остров не раз обсуждал эту проблему с городскими властями подмосковных городских округов Щелково, Мытищи и Королев, граничащими с национальным парком в местах обитания популяции, Совместно с Министерством сельского хозяйства и продовольствия Московской области, администрациями городов проработан вопрос о заключении договора на отлов бездомных собак с территории национального парка».

«Это правда, — на условиях анонимности признался МОСЛЕНТЕ один из инспекторов по охране территории парка. — Но руководство запретило нам под угрозой увольнения выдавать хоть какую-то информацию».