«Уникальные экспонаты, которых нигде нет»: как в Москве снесли музей советской истории ради парковки

Расскажите, что сейчас происходит с Музеем индустриальной культуры? У вас же уникальная экспозиция более, чем из 40 тысяч советских артефактов, в основном подаренных москвичами.

Наш музей сейчас в срочном режиме переезжает. Площадка, которую мы занимали, потребовалась для организации автостоянки для посетителей парка культуры и отдыха «Кузьминки», которому в свое время эту площадку передали.

Я все надеялся, что мы найдем компромисс, договоримся о совместной деятельности парка и музея. Но, к сожалению, мы к общему знаменателю не пришли, — им музей, похоже, не нужен был. А так как у нас нет оснований оставаться на этой площадке, нас выселили силовым порядком.

Расскажите, как вас выселяли, как сносили здание?

Все это случилось за последний месяц, в ускоренном режиме. Если бы не карантин коронавирусный, это могло бы произойти еще раньше.

Вопрос о том, чтобы нас отсюда выселить, вставал уже давно, потому что мы занимали эту площадку незаконно. Решение о том, чтобы она перешла парку — это был компромиссный вариант. В свое время на правах аренды эта площадка принадлежала газете «Авторевю», учредившей Музей экипажей и автомобилей, экспонаты которого стали основой коллекции.

У нас был подписан инвестиционный контракт на строительство нового здания музея. Вышла исходно-разрешительная документация, был сделан проект, но хозяин «Авторевю» от него отказался, и его вывели отсюда решением правительства Москвы. Мы переименовались в Музей индустриальной культуры и стали искать нового инвестора. Но за десять лет мне так и не удалось найти того, кто смог бы финансировать проект в дальнейшем.

Чтобы не выставлять эту площадку на торги, у Департамента культуры возникло решение передать ее парку «Кузьминки». Чтобы можно было потом на условиях частно-государственного партнерства сделать объединенный проект. Чем это закончилось, мы и наблюдаем сейчас. Департамент культуры принял решение о том, что площадку надо передать парку для решения тех задач, которые определит сам парк. А он решил сделать автостоянку для посетителей.

Как давно вас предупредили о том, что надо вывозить вещи? Когда вы начали это делать?

Предупредили давно, вывозить все мы начали с конца марта. 23 марта закрылись, и ввиду того, что у Музея индустриальной культуры нет финансирования и возможности вывозить экспонаты, все это затянулось. Собирали деньги, пожертвования. Одна поездка на фуре обходилась в 15 000 рублей. Как набирали эту сумму — вывозили очередную партию.

Что успели, перевезли в Тульскую область. Потому что ближе площадку, чтобы сделать музей, мы так и не нашли.

Как я знаю, префектура выделила вам территорию. Что с ней?

Да, вместо той площадки, которую передали парку, префектура выделила нам новую. С их точки зрения они пошли нам навстречу, решив ситуацию так: территорию, которую мы занимали, оставили парку, а под музей выделили другой участок, буквально в 600 метрах от места, где мы находились. Под развитие этой площадки были выделены бюджетные деньги, чтобы построить там ангар под здание музея.

Площадка была приведена в порядок, заасфальтирована, но вся проблема в том, что выделена она не для автономной некоммерческой организации «Музей индустриальной культуры». Так как на это дело израсходованы бюджетные деньги, права на эту землю могла получить только государственная организация. Поэтому ту территорию и здание музея передают культурно-досуговому центру «Люблино». И нам было предложено часть экспонатов передать туда для организации нового музея.

И вы это сделаете?

Я пообещал это сделать, экспонаты были на ту площадку уже отвезены, чтобы ускоренными темпами их можно было использовать для создания музея. Но теперь оказалось, что все они будут уничтожены. Их отвезут на свалку, и таким образом 70 процентов экспонатов нашего музея будут утрачены.

И их нельзя выручить?

Нет, потому что срок нам дали — 48 часов, а там — экспонаты. Можете себе представить — если мы вывозили экспонаты фурами в течение месяца, упаковывали аккуратно в коробки, ставили на палеты, обматывали стретчем с тем, чтобы они могли сохраниться... То как здесь можно спасти за два дня большую часть коллекции? Что можем, мы временно перевозим на соседнюю территорию ДОСААФ, с дирекцией которой у нас добрые отношения.

Например, у музея огромная библиотека, в которой насчитывается 20 тысяч томов изданий, часть из них — начала прошлого века. Уникальные экспонаты, которых вы больше нигде не найдете — советская электроника, компьютеры, фототехника.

И вот теперь встал вопрос о том, что на этой новой территории они не нужны, и на совещании префектуры было принято решение просто отвезти все это на городскую свалку.

А есть возможность сейчас спасти эту часть коллекции?

Как бы парадоксально это не звучало, похоже, только Путин может решить наш вопрос. Потому что никто в администрации города, префектуры, управы таких решений не принимает.

При той вертикали власти, которая есть сейчас у нас в стране, только указание сверху сможет этот процесс остановить. Потому что деньги выделены, их надо осваивать. На освоение бюджетных средств сейчас — большой спрос среди тех организаций, которые их получили.

Правительство Москвы, выделившее средства, спрашивает с префектуры, как они освоены, почему музей до сих пор не открыт? Префектура, выполняя указание Правительства Москвы, со своей стороны старается все сделать как можно быстрее. Поэтому вопрос сохранения и размещения коллекции Музея индустриальной культуры не решается никак.

Что за музей вы устраиваете в Тульской области? Когда он откроется?

Откроется, как только мы туда полностью переедем. Пока часть экспонатов находится на временных площадках, потому что убираться отсюда надо было очень быстро. В Тульскую область везти экспонаты долго, поэтому мы их здесь оставляли, где придется: в гаражах, у знакомых, на тех площадках, которые могли временно использовать. Как только мы найдем деньги, чтобы перевезти все в Тульскую область, мы это сделаем и откроемся там.

А что у вас там? Участок земли?

Да, землю мы именно купили. В аренду брать не захотели, потому что закончится все тем же самым: сменятся условия аренды, арендаторы... Тульская область, Заокский район, деревня Азаровка. Мы планируем открыть там музей, как только появится какая-то возможность приглашать туда гостей. Это будет примерно месяца через два. Там будут гостевые домики, можно будет приезжать, оставаться с ночевкой.

А почему вдруг возникла такая срочная необходимость в удаленной части огромного парка устроить парковку на месте музея? Вы же в «Кузьминках» многие годы находились, и как-то до сих пор договаривались с администрацией. В очередной раз сменилось руководство?

Да, меняется руководство, а с ним и взгляд на наш музей. В зависимости от взглядов паркового начальства решается наша судьба. Один начальник говорит: «Пускай музей остается, надо совместными усилиями привести его в порядок — благоустроить площадку, дать людям возможность его посещать». А другой начальник говорит: «Не хочу его видеть здесь, это — хлам, а не экспозиция, поэтому давайте все отсюда уберем». Последний директор парка оказался очень настойчивым человеком, окончательно решившим нас отсюда выгнать.

Расскажите, как вы поэтапно вывозили коллекцию? А в какой-то момент даже позвали всех желающих приехать и забрать оставшиеся экспонаты — кто сколько может.

Нам поставили жесткие сроки, чтобы к определенному числу строительная бригада начала снос музея. Выбора не было: увезти мы это все не могли, площадок, которые можно было бы использовать, у нас больше нет. И я дал объявление в интернете, чтобы люди просто приезжали и забирали вещи, может, нашли себе что-нибудь для коллекции. Мы смогли только вытащить их из музея на улицу.

Можете объяснить, на чем строится это противоречие: рядом простаивает территория и здание, выделенные под музей, но вы не можете туда въехать. Это связано с тем, что у вас частный музей?

Да, коллекция у нас частная, и она не может быть просто передана в другие руки. Могу сказать откровенно: я не вижу в культурно-досуговом центре «Люблино» людей, которым это было бы интересно. Если бы я увидел хотя бы в одних глазах искру интереса к тому, что к ним с неба падает, я готов был бы все это отдать. Но ничего подобного я не вижу. Поэтому считаю, что отдавать коллекцию городу бессмысленно. Взгляды на концепцию нашего музея у нас противоположные.

В департаменте культуры считают, что все должно соответствовать закону о музейной деятельности. А у нас все устроено не так: открыто, доступно, все можно брать с полок, использовать для каких-то нужд и проектов, обменивать. В департаменте уверены, что нельзя так экспонатами распоряжаться. Что все, попавшее в коллекцию, попадает под табу и должно либо складироваться в хранилище, либо выставляться с табличками за стеклом.

А я считаю, что коллекция перестает жить, становится мертвой, когда экспонаты превращаются в памятники. Они же у нас не из Оружейной палаты, не из Алмазного фонда, где выставляются исторические реликвии масштаба всей страны.

У нас вещи, которые представляют интерес для простых людей, потому что они рядом с такими предметами полжизни провели. По ним можно рассказывать историю семьи, показывать их детям и внукам. И, может, про конкретный приемник не то интересно, сколько в нем ламп и какого он класса, а то, что именно на такой приемник человек в детстве варенье пролил, и из этого целая история выросла. Его поставили в угол, и эти воспоминания детские остались с ним на всю жизнь.

Люди, приходя в наш музей, никогда никаких табличек не читали. Информацию всегда можно и у служителя спросить. У нас — музей воспоминаний, он вызывает ностальгию о детстве, о прожитых годах. Он совершенно другого толка, он эмоциональный, а не информационный. И я хочу, чтобы таким самобытным он и остался. А если мы попадем под департамент культуры, он вынужден будет соответствовать официальным законам и инструкциям.

Поэтому я отказался идти в новый построенный музей, хотя мне и было предложено стать его директором.

Информация о том, как помочь Музею индустриальной культуры — на его официальной странице здесь.