«Почти всю мебель они сожгли в буржуйках»

Арбат. До востребования

Из имеющихся в нашем музее экспонатов мы могли бы составить, например, часть квартиры Сергея Лемешева на Тверской улице или Людмилы Гурченко, но решили пойти другим путем – показать квартиры разных московских улиц и разных районов. В итоге мы показываем предметы, взятые из порядка 840 столичных домов и более чем из 1200 квартир, каждый из которых имеет свою адресность и свою историю – где его приобрели, кто им владел, как им пользовались. Вот мой собственный почтовый ящик с Кронштадтского бульвара – я его взяла, когда в нашем доме 1966 года постройки делали капительный ремонт. Вот почтовые ящики с Арбата, Сретенки, Чистых прудов, из Черемушек. Вот зеркало, стоявшее в одном из первых доходных домов, возникшем в 1914 году – доме Нирнзее в Большом Гнездниковском переулке.

Вот кресла из доходного дома на Сретенском бульваре – они не очень дорогие, зато сделаны в Москве. Вот портреты императорской семьи, сделанные на жести в 1913-м к 300-летию дома Романовых. Или вот еще очень интересный экспонат, свидетельствующий о том, что накануне революции в Москве – что в квартирных интерьерах, что в одежде – началось возвращение к русским традициям, словно бы от ощущения того, что все скоро рухнет: жившая на Большой Молчановке девушка, воспитанница одной из столичных гимназий, к новогоднему маскараду сшила себе платье в старорусском стиле и сделала кокошник, украсив все это бусинами.

Квартирный вопрос. Начало

До революции отдельные квартиры имели порядка семи процентов москвичей, остальные же ютились к крошечных комнатушках. В городе с 1880-х годов очень остро стоял жилищный вопрос. Найти приличную квартиру за нормальную цену для большинства людей было совершенно невозможно: гувернантки, учителя получили в месяц примерно 15-20 рублей, а за квартиру нужно было отдавать порядка сорока. Вот многие и арендовали жилье в складчину или снимали совсем крошечные каморки в подвалах или на цокольных этажах. Мы попытались воспроизвести интерьеры каждого типа квартир по дошедшим до нас воспоминаниям, хотя вот что интересно: питерцы писали свои мемуары, бытовые воспоминания очень активно, а москвичи – нет. Так что нам пришлось собирать информацию буквально по крохам.

«Мы на горе всем буржуям»

Очень интересно было изучать документы, многие из которых так же представлены на выставке. Вот, например, инструкция по «ущемлению буржуазии», в которой жители одного московского дома – рабочие – возмущаются, что условия у них хуже, и принимают решение переселить буржуев в низ, а самим занять их квартиры на верхних этажах. Есть постановление, запрещающее платить домовладельцам (нарушителям грозил тюремный срок до трех месяцев), и вот итог: в 1918 году в Москве было 243 домовладельца, а в 1920-м – уже ни одного.

Коммунальная история

Есть ли особенность именно московских квартир начала века по сравнению с питерскими? Не особо: и там и там работали европейские архитекторы, которые чаще всего продумывали и интерьеры. Да и мода в двух городах была одинаковая – единственное, как я уже говорила, москвичи все же больше тяготели к русскому, поэтому в их домах чаще можно было встретить пряничные доски, самовары. Но это – до революции. После же различия начались в другом: у нас все же не было таких коммуналок. Питер – это что-то жуткое! Даже после всех уплотнений 20-х годов столичные квартиры дробили самое большое на 12 коммуналок, тогда как в Петербурге иногда – на 25! Так что москвичам было все же полегче.

Мы ждем перемен

Интересно смотреть, как трансформировались со временем столичные квартиры. Возьмем 20-е годы. Тогда в моде был аскетизм. Людей уплотнили, у них крошечные комнатушки, в которых стоит маленькая кровать, буржуйка, письменный стол, на полу лежит скромный ковер.

В 30-е годы обстановка становится чуть побогаче. В квартирах появляются кресла, обитые стулья и диваны, зеркала. Причем, те же предметы характерны и для 40-х годов – другое дело, что во время войны большая часть мебели была сожжена в буржуйках.

Интерьерная «революция» началась в Москве в пятидесятых-шестидесятых, когда в городе приступили к активному строительству. Москвичи стали получать отдельные квартиры, а, поскольку они были небольшими, в моду входит малогабаритная мебель, которую, кстати, активно пропагандируют начавшие выходить в 50-е годы журналы «Домоводство», «Как обустроить свое жилище», «Что модно и красиво». Все они призывали выбрасывать старые огромные диваны и комоды и покупать «мелочь», которую легко разместить в интерьерах активно строящихся пятиэтажек. И это было неплохим выходом из положения!

1970-е… Именно в это время в квартирах москвичей появляется лакированная мебель – столы, книжные полки (польские и чешские), раздвижные полуторные софы и другие, иногда импортные, предметы интерьера. Стены часто украшает чеканка. Все это сохранилось и в восьмидесятых-девяностых годах, разве что во многих квартирах – что в центре, что в Марьино, Бирюлево или Медведково – на шкафы начали ставить «челночные» клетчатые сумки.

В общем, глядя на все это, становится очевидным, что на изменения в интерьере влияла, в первую очередь, политическая ситуация в стране, ведь жилье – одно из лучших иллюстраций социальной истории.