«Хочешь — пиво, хочешь — закуски, хочешь — проституток». Как русский музыкант попал в Китай, почему решил остаться и сколько смог заработать
:no_upscale()/imgs/2025/01/28/13/6719026/1ddf431c94b551a7621aad64a531932f85f4bac7.jpg)
Про путешествие по Юго-Восточной Азии
В Китай я впервые попал не по небу, а по земле, въехав в страну с юго-западной стороны. Так я возвращался домой из Индии через Таиланд, Камбоджу и Лаос, где оформил в посольстве двухмесячную китайскую визу.
Сначала думал пересечь Китай транзитом, ехать в Хабаровск или другой русский город. Планировал занять на это денег у друзей. У всех, у кого можно было, я к этому моменту уже назанимал. У одного — сто долларов, у другого — сто долларов. Там на эти деньги долго можно жить. Тратил я около десяти долларов в неделю, по большей части на сигареты. В планах было доехать автостопом до Владивостока, на занятые деньги дешево купить японский микроавтобус, перегнать его в Москву и здесь дорого продать.
Но никакой микроавтобус я так и не купил. В Китае мне так понравилось, что я задержался там на семь лет. Понятных планов на жизнь у меня тогда не было, и я мог себе позволить такой маневр.
Про первые впечатления от Китая
До этого, в Индии, Таиланде и Лаосе, в курортных зонах меня оставляли у себя жить и кормили хозяева кафе. Я пел и играл перед их компаниями и посетителями, но денег никаких за это не получал. А в Китае у меня появился заработок — мне сразу стали за выступления платить.
Петр Нестеров. Китай, 2011 год
© Фото: Предоставлено Петром Нестеровым
Произошло это совершенно для меня неожиданно. В Китай я «ввалился» в конце лета — в августе. Мне было 30, я был босой, за спиной — маленький сноубордический рюкзачок с ноутбуком, на котором я писал музыку.
Как только я заехал в Китай, все изменилось. Из Юго-Восточной Азии, где во всех странах есть что-то общее, ты попадаешь в другой мир. Это сразу чувствуется. Стиль одежды, прически меняются очень сильно — дух социализма и коммунизма над Китаем все еще витает.
Оказавшись в провинции, попадаешь в старый совок — поскольку коммунизм к ним пришел через СССР, они очень многое с нас копируют с определенным запозданием.
Когда я десять лет назад жил в Китае, там, например, были популярны мужские прически «площадки», которые у нас были модными в 1990-х.
И вот, поднимаясь автостопом вдоль Меконга, в котором регулярно купаюсь, я заезжаю в Китай. Вокруг — тропические леса, где водятся слоны и крокодилы. Пальмы, бананы — самый юг провинции Юньнань. А если севернее проехать, за Куньмином начинается уже Тибет с пиками-семитысячниками.
В ближайшем крупном городе я снимаю койку в хостеле. А он — при студенческой общаге. Идут студенты, меня — под ручки и — в какой-то уличный барчик, тусоваться. «О, иностранец!» — вот эта вся история.
Про первый китайский гонорар
И вот я сижу с ребятами, пивко пью. А они это так смешно делают: берут сразу много бутылок, все сразу открывают, берут стопки, разливают все по ним. Чокаются, пьют, еще сразу наливают и так пьют непрерывно. Убираются в хлам, естественно. При этом любят петь хором, так что у них очень распространены караоке. Но выглядят они там для нас непривычно.
Выступление Петра Нестерова с Tribal trip, рок-фестиваль на юге провинции Юннань, Китай 2011 год
© Фото: Предоставлено Петром Нестеровым
Глядя со стороны на здание, думаешь, что сейчас войдешь в большой клуб, где все танцуют. Но оказывается, что нет, все там внутри разбито на разных размеров комнатки с кожаными диванами, столом, экраном и микрофонами. Так что каждая тусовка размещается в отдельном помещении. Туда тебе организуют все, что угодно: хочешь — пиво, хочешь — закуски, хочешь — крепкого, хочешь — проституток. Там такие заведения называются KTV. Местные считают, что это лучший формат времяпрепровождения. Когда компания собирается, обычно варианты даже не обсуждаются: «Что, в KTV?» — «Давай!»
У нас такого нет. У нас чаще караоке — это общие залы, где все поют по очереди. А у них каждая компания запирается отдельно.
И вот, мы с моими новыми китайскими друзьями сидим на берегу Меконга, в заведении под названием «Mekong cafe», снаружи большого здания KTV. Я смотрю — сцена, гитара подключенная, микрофон, и никого нет. Говорю: «Давайте я вам песню спою?» — «Давай!»
Неоновый свет, и еще микрофон так вкусно настроен был, с эффектом. А я же с гитарой всю жизнь, и давай им исполнять все подряд лиричное: Земфиру, «Вальс-бостон» Розенбаума, «Есть только миг между прошлым и будущим»... Поимпровизировал в своем стиле. Программа у меня еще в электричках отыграна, это всем заходит.
И потом к нам подошел какой-то толстяк. Сел с нами, со мной познакомился. Он уходит, а человек из нашей компании, который знает английский, говорит: «Это хозяин нашего бара. Он сказал, приходи завтра, так же споешь, он тебе денег даст». Я думаю: «Что? Правда что ли»? До этого за пару лет моего путешествия чтобы кто-нибудь такое предложил? И я решил подзадержаться, деньжат заработать.
Поначалу это были копейки, на наши деньги — пара тысяч рублей за вечер. Но я быстро познакомился с китайскими музыкантами, съездил с ними на конкурс в Пекин, попал на ТВ, и мои гонорары подросли. А потом сделал с китайцами свой проект, который привез в Россию, и остался здесь. Но это уже другая история.
Флейты, вистлы, варганы и микрофон выложены на кровать во время сборов на выступление в Китае
© Фото: Предоставлено Петром Нестеровым
В Китае у меня теперь полно друзей, мы регулярно созваниваемся и списываемся. Прекрасная страна, прекрасные люди, очень на нас похожи.
Зову их сюда, но пока в гости заезжала только одна китаянка. Проехала со мной по паре фестивалей, съездила автостопом в Крым и вернулась в свой кинематографический университет в Германии. Значит, я должен ехать в Китай. Не первый год планирую, все никак не соберусь.
Про новолуние и традиции празднования Нового года
Китайский новый год всегда происходит в новолуние. Их календарь с древности и до сих пор привязан к луне, так что дата эта плавающая, приходится обычно на конец января — начало февраля.
В Китае Новый год — не настолько широкомасштабное мероприятие, как в России. Там устраивают фейерверки в эту ночь, но у них с этим праздником не связан недельный запой.
Ажиотаж есть с билетами, и даже сильнее, чем у нас. Главная традиция, которую чтут и старшее поколение, и все молодые тоже, — на Новый год попасть к родителям. Обязательно, где бы ты ни был, в Новый год ты должен вернуться домой и отужинать с семьей.
У них нет ожидания полуночи, нет этого момента, как у нас: «Три, два, один, — пуск!» Просто все собираются за одним столом на ужин со своими близкими.
Петр Нестеров с Тин Наном, барабанщиком Tribal trip. Китай, 2011 год
© Фото: Предоставлено Петром Нестеровым
На следующий день они идут гулять с друзьями, как у нас на второй день свадьбы. К третьему дню праздничная активность затухает — такого значения, как у нас, в Китае этому празднику не придают. Нет такой феерии и ощущения, что надо собраться большой компанией и дружно напиться.
Про заработок уличного музыканта
Именно из-за этой традиции я в Китае так ни разу и не встретил Новый год с друзьями — все они каждый раз разъезжались по домам. Все эти тусовщики, фестивальщики и фрики так же, как и обычные благопристойные китайцы, уезжали на эти дни к отцам-матерям.
На второй день Нового года китайцы не собираются компаниями, не накрывают столы, а больше гуляют. Все приехали на родину и не спешат возвращаться к делам — ходят, встречают старых друзей, развлекаются.
А поскольку я — музыкант и зарабатывал игрой на улицах, этот второй день Нового года был для меня самым хлебным. Играл я когда на топшуре — «один палка, два струна», когда на гуслях, а когда и на гитаре. Пел русские песни. Приносил комбики, микрофоны, и всегда со мной выступали перкуссионист и флейтист, мои русские и иностранные друзья. Бывало, на баяне подыгрывал худой веселый англичанин Джоб, которого непонятно каким ветром занесло на юг Китая. Мы такое выдавали — ох, где мои 30 лет!
И вот в трехстах километрах от Кунмина, в городе Дали я под Новый год застолбил себе место на туристической улице Рен мин лу, что в переводе значит «народная». Это у них местный Арбат — уличные художники стоят, музыканты, и я такой. Очень красивый древний город, с живописными старинными домишечками. Находится на берегу озера Эрхай, напоминающего формой ухо — название так и переводится.
Я сделал записи и продавал диски, заказывал их целыми коробками. Альбома было три: акустический, где я просто пою под топшур, мое электронное творчество, проект Ikarushka, и программа, которую я записал с китайской группой Tribal trip — электроника плюс рок и русский фолк. С ними я потом выступал в Парке Горького и Коломенском на масленичных гуляниях.
Петр Нестеров играет на диджериду на берегу лотосового озера. Лотосы в кадр не вошли
© Фото: Предоставлено Петром Нестеровым
И вот под Новый год я договорился на местном Арбате с хозяином магазина, что буду играть на маленькой площади напротив его заведения. Он даст подключить удлинитель, а мы ему денег отсыпем.
В обычный вечер я играл в компании одного музыканта и девочки, которая помогала продавать диски. После того как я с ними расплачивался, долларов 200-300 у меня обычно было. Пел русские песни: «Когда молод был», «Пошла млада за водой», «Порушка-Параня».
Вообще, надо сказать, что наши народные песни нравятся людям в любой точке мира, всем. У нас запредельная музыка, она всех цепляет. Нет людей, которые остались бы равнодушными.
И вот на второй день китайского Нового года мне подыгрывали три музыканта, и две девочки продавали диски. За три-четыре часа нам накидали целый мешок красных купюр по 100 юаней. Это там самая крупная купюра, на наши деньги сегодня — 1300 рублей. Когда я всем своим раздал долларов по 300, то посчитал свою зарплату за вечер, и это было больше тысячи долларов.
Про арендованный дом
К тому моменту, попутешествовав по стране два года, я осел и жил поблизости от Дали, на высоте 2000 метров над уровнем моря. В старинном семейном доме — целом подворье, которое мне удалось арендовать у местных. Привел его в порядок, вложил в ремонт много сил и в результате устроил там такой гостевой дом, что китайские блогеры приезжали снимать о нем сюжеты. И на аренду, и на ремонт, и чтобы это все поддерживать, нужны были деньги. Я зарабатывал их музыкой.
Я осуществил свою мечту - иметь домик в горах, где у меня была бы своя студия и пространство для практик. Баню два раза в неделю топил, ко мне приходило человек по 30. Каждый день практиковал йогу и писал музыку на компьютере.
От усадьбы начиналась тропа, которая шла через чайные плантации к ближайшей вершине — 4000 метров. Я регулярно туда ходил сам и водил друзей — заниматься йогой и любоваться водопадами. Идиллию иногда нарушал взрыв. По дороге к вершине была древняя каменоломня. Туда регулярно приезжали местные, закладывали динамит и после взрыва старинным способом, на лошадях, увозили отколотые глыбы в ближайшую деревушку на шлифовку.