От Немцова до Катюши

Московские депутаты обсудили установку в столице десяти новых памятников. Среди них памятники Немцову, Плисецкой, Цветаевой, Катюше и 7-й дивизии народного ополчения. МОСЛЕНТА побывала на заседании комиссии по монументальному искусству и узнала, кто первый удостоится памятного знака в городе.

Во вторник вечером Комиссия по монументальному искусству Московской городской Думы собралась на заседание — на повестке дня стоял вопрос о десяти новых памятниках, которые могут появиться (или не появиться) в столице.

Памятный знак Борису Немцову шел под номером два, но именно он вызвал небывалый ажиотаж — журналисты в зале заседаний даже не помещались.

— Первый раз столько прессы, — констатировали в комиссии.

О том, что в установке памятного знака на мосту будет отказано, пресса почему-то сообщала заранее — и не ошиблась. Памятник Немцову оказался единственным из десяти, который отклонили единогласно — из оставшихся девяти три были одобрены комиссией (автор — Церетели), а рассмотрение шести решили пока отложить.

— Так, памятник Немцову… Заявитель есть на этот памятник? Кто заинтересован? Никого нет, — так начиналось обсуждение.

Пригласили представителя ГИБДД Анатолия Макаренкова — он предупредил, что если установить памятный знак Борису Немцову на мосту, то люди во время проведения памятных мероприятий станут выходить на проезжую часть. А там их собьют машины.

Дальнейшие доводы против установки памятного знака оказались один страшнее другого — члены комиссии вспомнили Достоевского и предположили, что если знак Немцову установят, то москвичи начнут подговаривать своих товарищей, чтобы те убивали их прямо на мосту: таким образом простые москвичи смогут прославиться и заполучить точно такой же памятный знак, как у Бориса Ефимовича, уверены в Мосгордуме.

Другие москвичи начнут заниматься вандализмом — станут приходить к знаку по ночам и его портить. Кроме того, «пока у нас в стране нет памятника великому поэту Некрасову», о каком таком Немцове может идти речь?

Все выступающие начинали свою речь словами: «Я с уважением отношусь к Немцову».

— Я с уважением отношусь к Немцову, — сказала член комиссии, искусствовед Татьяна Бойцова. — Но, как искусствовед, я не могу не защитить этот мост, этот уникальный памятник!

Кто-то многозначительно произнес:

— Советский... 37-го года!

— Я за то, чтобы эти товарищи все свои предпочтения перенесли в другое место, — подытожила Татьяна Бойцова.

В качестве «другого места» назывались парки, места, где жил и работал Борис Немцов. Но, в конце концов, комиссия пришла к неожиданному выводу, что в парках и прочих публичных местах Немцову тоже не место — это внесет в народные ряды ненужную смуту.

— Это провокационный знак, а народ у нас возбужден, — констатировала член комиссии, руководитель учебно-научного центра «Арт-дизайн» Галина Волкова.

В итоге договорились, что «ему самое место на кладбище»:

— Предлагаю поставить памятник Немцову на месте захоронения. Это традиционно! — заметил председатель комиссии Лев Лавренов.

И объявил голосование.

— Кто за то, чтобы памятник поставить?

Ко всеобщему изумлению членов комиссии, поднялась одна рука.

— Матюшин! — укоризненно произнес глава комиссии.

Скульптор Лев Матюшин растерялся. Он тут же заявил, что даже не понял, за что голосуют. Думал, что за памятник на кладбище.

— Вы не сказали, что на мосту! — оправдывался Матюшин.

— Нет, именно на мосту! Кто за?

Со второго захода «за» не оказалось никого. Зато «против» проголосовали единогласно.

За Немцовым шла Катюша. Та самая, которая выходила на берег. Установить ее предложили на территории Москворецкого парка. Против самой Катюши комиссия не возражала. Однако то, как Катюшу увидел автор памятника Зураб Церетели, у многих членов комиссии вызвало некоторое недоумение:

— Почему она со свитком? У Церетели все скульптуры со свитком!

— Надо сделать не просто абстрактную Катюшу, а первую исполнительницу песни — пусть она Катюшу символизирует!

— Да нет, это же памятник песне, а не исполнительнице. Пусть будет собирательный образ, и каждый увидит в ней свою Катюшу.

— У Церетели получилась не собирательная Катюша, а депутат Драпека! Вы что, не видите, что это депутат Драпека?

— Она должна быть какая-то другая! Она должна быть вся в порыве, должна быть вся огонь! Она в шестнадцать лет закончила школу, а тут война! А у Зураба Константиновича получилось что? Непонятно что.

Председатель комиссии Лев Лавренов призвал всех успокоиться. Он напомнил, что «у Зураба Церетели огромный авторитет во всем мире», что Катюша работы этого скульптора, несомненно, «будет достойна Москвы». Он призвал комиссию «выдать Церетели аванс доверия».

И комиссия тут же выдала аванс. Два других одобренных памятника тоже оказались Зураба Церетели: памятник 7-й (Бауманской) дивизии народного ополчения установят в самом центре столицы, на площади Разгуляй.

С памятником Марине Цветаевой возникли некоторые сложности — дело в том, что точно такой же памятник работы Зураба Константиновича уже установлен во Франции, на Лазурном берегу.

Теперь его предлагается установить на территории гимназии №1619 на улице Таллинской. Гимназия носит имя Цветаевой, кроме того в гимназии четверть века функционирует музей поэтессы, рассказал комиссии директор гимназии Александр Ждан.

Комитет по архитектуре и градостроительству Москвы уже дал на установку памятника отрицательный отзыв в связи с тем, что в Москве у дома-музея Цветаевой уже имеется один памятник.

Поначалу члены комиссии выступали против памятника:

— Нет и нет! Если мы пойдем таким путем, это создаст прецедент — Москва не ставит копий. Исключение — только если копия скульптуры дарится в рамках международного сотрудничества. Поставим этот памятник — всю Москву заставят копиями!

Ждан давил на жалость — памятник поэтессе с нетерпением ждут дети. Кроме того, это вовсе не копия — во Франции Цветаева сидит на лавочке, а в Москве она будет сидеть на камне.

— Поэтому просьба. Призываю вас поддержать, — умолял директор.

По его словам, Цветаева уже готова, и дети мечтают увидеть ее во дворике гимназии уже 1 сентября.

В конце концов, комиссия сжалилась над детьми — Цветаеву разрешили установить «в качестве исключения».

— У вас двор в гимназии закрытый?

— Закрытый.

— Тогда ладно!

Затем рассмотрели памятник Майе Плисецкой возле Большого театра. Члены комиссии сочли, что никаких памятников возле театра не нужно:

— Иначе туда потянутся все певцы и так далее и так далее…

Правда, было и другое предложение — наоборот, создать возле Большого театра целую галерею памятников.

Но эта идея одобрения не получила, а для памятника Плисецкой было решено искать другое место. Хотели было и ее отправить на кладбище вслед за Немцовым, но потом вспомнили, что ее прах был развеян.

Отложили также возведение памятного знака в честь военных медицинских работников возле городской больницы в Зеленограде, памятника святому Иоанну Кронштадскому на Кронштадском бульваре, памятника Никитину возле Останкинской башни, памятника Карамзину на проезде Карамзина, а также памятного знака «Мемориальный комплекс, посвященный городам воинской славы» на Поклонной горе.

Изначально предполагалось, что на заседании будет рассмотрено новое место для памятника князю Владимиру.

Для него предложено семь новых мест, однако инициатор установки памятника — военно-историческое общество — пока не определилось. Как только оно выберет одно место из семи, комиссия снова рассмотрит вопрос об установке памятника.

Во время заседания здание Мосгордумы пикетировали несколько студентов МГУ с плакатами против строительства памятника князю Владимиру на Воробьевых горах.

— Нам было заявлено о переносе памятника в другое место, но на Воробьевых горах строители продолжают вести работы, — рассказал аспирант факультета ВМК Владимир Платонов.

Впрочем, в Мосгордуме опасения студентов развеяли — на самом деле строители не возводят памятник, а «просто укрепляют склон».