«Фонтаны били вином, народ пил из них шляпами». Как возник Первомай и как его отмечали еще в царской России

Лучший день весны

В этот день почти всегда выглядывало солнце и ласкало еще робким теплом. Изменчивая погода словно знала, что в этот день ей никак нельзя хмуриться и тем более плакать. И потому Первомай редко выдавался ненастным.

С детства в памяти застыли стихи Маршака:

Сегодня лучший день весны,

Сегодня Первомай!

Оркестры дальние слышны,

В цветных флажках трамвай…

Взлетает легкий красный шар

Под самый небосклон,

Пылают буйно, как пожар,

Полотнища знамен…

В домах пахло пирогами. Волнующий аромат несся из окон, выбегал из дверей. Аппетит у всех был страшный. Стар и млад отламывали теплые, ароматные куски и торопливо жевали. Восторгались, закатывали глаза от удовольствия и снова набивали рты. Всем было смешно, а на душе просто замечательно.

По телевизору показывали фильмы про тяжкую долю рабочих и крестьян при царизме и о том, как они боролись за свои права. В кинохронике мелькал Ленин. Он сидел в кремлевском кабинете и что-то писал. Говорил, что пролетарии всех стран должны объединиться. Вместе с соратниками нес бревно на субботнике. И все жалели, что Ильич ушел так рано: с ним бы давно построили светлое будущее…

Вечером люди собирались за праздничным столом. И политический праздник превращался в семейный, дружеский. Хозяева и гости вели разговоры, делились маленькими и большими радостями. Танцевали: кто — под радиолу, кто — под магнитофон, а некоторые — под аккордеон. И пели душевные песни. Часто выходили во двор и там продолжали общение.

Под именем «немецкого» стана

А раньше? Каким был Первомай во времена старинные и былинные? И откуда это торжество взялось?

Обычай отмечать 1 мая принесли в Россию немцы, которые в Москве прижились. Собирались они в Сокольничьей роще, бывшей частью Лосиного острова, куда русская знать издавна съезжалась на звериную и соколиную охоту. Особенно популярным это место стало при Петре I. Можно сказать, что он и Первомай благословил, щедро угощая немцев и шведов, нашедших себе пристанище там же в Сокольниках. Последние были взяты в плен во время Северной войны, и волею судьбы им было суждено обрусеть.

По свидетельству историка Михаила Пыляева, отраженного в его сочинении «Старая Москва», «в народе это гулянье слывет под именем «немецкого стана или немецких столов». Было оно шумным, веселым, в котором политики, между прочим, не было ни на грош. Люди просто радовались жизни, развлекались как могли: пели под шарманку и гармонь, плясали, затевали игры, нехитрые представления.

«При дочери Петра, императрице Елизавете, это гулянье пользовалось особенной популярностью, — писал Пыляев. — Так, в 1756 году здесь было столько народу, что прогуливаться не было возможности. Карет было в этом году более тысячи».

Со временем праздник Первомая из немецкого превратился в русский и все больше захватывал москвичей. К примеру, после своей коронации Александр I повелел народу гулять три дня. В тех же Сокольниках были построены беседки, в которых были установлены столы, ломившиеся от угощения: были приготовлены «целые быки мяса с золотыми рогами; жареные гуси, утки, индейки, как плоды, висели на деревьях; винные и пивные фонтаны били без устали; стояли полные вином сороковые бочки и так далее. Государь приехал на гулянье в исходе первого часа, заиграла музыка и с криком «ура!» все столы опустели, и весь сад с яствами исчез, и даже от быков ничего не осталось; только еще фонтаны продолжали бить вином, народ пил из них шляпами, другие подставляли прямо рты к фонтанам…»

Праздник отмечали и богатые вельможи, звеневшие бокалами, поглощавшие яства в пышных турецких и китайских палатках, и простолюдины, собиравшиеся в хворостяных, едва прикрытых тряпьем шалашах, угощавшиеся дешевым сбитнем и простым хлебом. Впрочем, беднякам частенько перепадало угощенье с барских столов.

Прокламации и манифестация

Еще долго весенний день оставался чуждым политике, а был просто именинами души и сердца. Слово «маевка» тоже поначалу не имело бунтарского звучания. Это было обозначение праздничного пикника на свежем воздухе. Главной заботой москвичей на Первомай была доставка провизии, посуды и самоваров на природу и желание как следует повеселиться.

«Тысячами направлялся народ в Сокольники и в Петровский парк, — писала газета “Новости дня” в 1901 году. — Несмотря на увеличенное количество вагонов трамвая, далеко не все желающие находили в них место. Конечно, на Старом гулянье в Сокольниках сосредоточился простой народ. Катанье хоть разбилось — катались и в Петровском парке, и в Сокольниках — тем не менее везде была масса экипажей, причем лучшая публика и лучшие выезды сосредоточились в Петровском парке. В Сокольниках каталось больше старое купечество…»

В 1904 году случилось невероятное. «Вчера 1 мая в Москве не состоялось, — писала одна из московских газет. — Правда, в календаре оно значилось, но москвичи, очевидно, сочли за лучшее отменить обычную маевку… По Сокольническому кругу уныло проехали несколько раз пять или шесть рыдванов и пролеток, и этим все первомайское катанье закончилось…

Что помешало гулянью — решить трудно. День был облачный, серенький, прохладный — но это могло только содействовать успеху гулянья, а никак не мешать ему».

Спустя год, в 1905-м случилась настоящая пролетарская маевка, вылившаяся, впрочем, в форменное безобразие. «Новости дня» сообщали, что «какие-то люди стали разбрасывать прокламации, а бывшие меж ними студенты петь революционные песни. Толпа увеличивалась, и в ней начались протесты против манифестации. После перебранки в отдельных группах началась драка, раздался крик «бей студентов!» и народ стал выламывать колья из решеток».

Началась паника, среди гуляющей публики распространился слух, что студенты бросают бомбы, и толпа в панике побежала прочь из Сокольников. Вызвали казаков, которые быстро восстановили порядок…

Как в старые добрые времена

При советской власти праздник 1 Мая стал символом мира и труда, международной солидарности трудящихся. В Москве проходили демонстрации, сотрясали воздух ораторы, грохотали бравурные мелодии. Но многие горожане, презрев политическую шумиху, стремились, как и прежде, на природу. Людей согревало не только солнце, но и надежды на будущее. И — влюбленность, которая часто приходит весенней порой.

Многие невольно сравнивали былую жизнь с той, что наступила. Как, например, москвич Евдоким Николаев. Вот запись из его дневника 1931 года: «Сегодня 1 мая. В прежние благодатные и во всем обильные и свободные годы с полдня весь народ уходил в окрестности Москвы, главным образом в Сокольники, где всегда устраивалось большое народное гуляние. И как весело и радостно всем тогда чувствовалось. Какое во всем было изобилие, и все было дешево да счастливо… Но все это, как сон, миновало, явилась смута и пришли с каторги чуждые стране и русскому народу преступные люди, захватили в свои руки власть над русским народом и стали проделывать эксперимент за экспериментом».

Однако постепенно к новой жизни привыкли. Да и ушли уже те, кто помнил беззаботный, шумный дореволюционный праздник. Народ с воодушевлением пел новые песни и поверил в то, что ему обещали.

Такой была и американка Марион Диксон в исполнении Любови Орловой в музыкальном фильме «Цирк» 1936 года. Во время первомайской демонстрации она под сенью красных знамен вышагивает по брусчатке Красной площади вместе со своими новыми друзьями. И с упоением поет: «От Москвы до самых до окраин, / С южных гор до северных морей / Человек проходит, как хозяин / Необъятной Родины своей…»

В наши дни встреча Первомая, как в старые добрые времена, превращается в беззаботное гулянье на природе. Одни проводят время в парках, другие мчатся на дачи. Счастливого досуга, дамы и господа! Отменного вам аппетита, новых кулинарных открытий. Веселитесь от души, только не усердствуйте с горячительными напитками и будьте осторожны с огнем.