Парки вместо свалок

На Московском урбанистическом форуме, который проходит в городе с 6 по 12 июля, ряд выступлений и круглых столов был посвящен экологии мегаполисов. МОСЛЕНТА побывала на презентации «На пустом месте. Как ландшафтные дизайн-проекты заполняют города». На фоне рассказов о 15-20-летних проектах создания парков на территории бывших свалок и промзон в Амстердаме, Нью-Йорке и Тель-Авиве посвященная «Зарядью» презентация главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова прозвучала как доклад о бескровном победоносном блицкриге.

Парк «Зарядье», Москва

Сергей Кузнецов, главный архитектор Москвы

О «Зарядье» за последние годы говорилось очень много, и те, кто хоть немного интересуется происходящим в Москве много раз уже слышали про парк. Более того, он в почти готовом виде стоит около Кремля и все знают, что там происходит. Так что не буду повторять информацию о параметрах и размерах «Зарядья», больше затрону общую тему сегодняшних выступлений — «На пустом месте».

Город вакуума вообще не терпит, и пустое место в нем удивительно быстро превращается в свалку. После сноса гостиницы «Россия» за несколько лет обсуждений и дебатов по поводу судьбы этого участка, он успел достаточно серьезно запуститься. И превращение этого места в парк надо было начинать с того, чтобы привести его в состояние пустого места, а не начинающей разрастаться городской свалки.

Когда мы провели конкурс и выявили проект-победитель, то тогда, в 2013 году, в обществе сложилась очень противоречивая реакция. Она сразу же напомнила мне ситуацию из моей любимой книги по урбанистике: «Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска», написанной великими урбанистами XX века Ильфом и Петровым. Там иностранец из Буэнос-Айреса пытался построить небоскреб, чтобы осчастливить граждан Колоколамска. Сначала никто не верил, что это будет сделано, потом стали говорить о том, что строительство идет слишком медленно.

И в Москве 2013 года высказывались подобные мнения: кто-то говорил, что все это невозможно сделать, и все визуализации проекта — это всего лишь картинки, их сейчас показывают, а строить на самом деле ничего не будут. Потом, конечно же, долго обсуждалось, как медленно идут работы, и до сих пор мы постоянно слышим, что давно бы могли уже все в «Зарядье» закончить.

Все элементы, которые были в изначальном плане, сегодня находится на финальных стадиях реализации: начиная со здания филармонии, заканчивая смотровыми точками, павильонами и уникальными элементами рельефа, в котором будут представлены различные климатические зоны России. Довольно сумасшедшей штукой, как мы ожидаем, станет ледяная пещера, которую мы делаем с Александром Пономаревым и Алексеем Козыревым.

Когда информация об этих элементах парка только появилась, она вызвала много нездорового смеха: всех очень веселило слово «тундра», которое появилось в результате прямого перевода термина из англоязычной презентации, название зоны «болота» тоже обыгрывалось на все лады. Всем это казалось дико смешным, хотя речь шла о представлении разных зон нашей природы, того ресурса, которым все мы пользуемся.

Сегодня все строится в соответствии с изначальной концепцией. Вчера мне доверили водить по выставке Романа Абрамовича, который приезжал в числе прочих гостей, и когда мы подошли к макету парка «Зарядье», его первый вопрос был: «В проекте ли консорциум Diller Scofidio + Renfo»? То есть, соблюдается ли изначальная концепция, или опять все свелось к интересным картинкам, а потом появилась какая-то химера?

Надо понимать, что люди с таким продвинутым сознанием, передовым мировоззрением, лидеры мнений, сразу обращают на это внимание. И я могу сегодня сказать, что плодом очень тяжелой работы и нашей, и консорциума, и правительства Москвы стало то, что консорциум в проекте, мы уже на самом финише и это был очень непростой путь.

«Фрешкиллс-парк», Нью-Йорк

Кейт Филд, менеджер департамента науки и исследований, NYC Parks: Freshkills Park

«Фрешкиллс-парк» находится в западной части Стейтен-Айленда, на месте бывшей свалки, которая работала с 1948 по 2001 год и в свое время была самой большой в мире. Сейчас на этом месте — луга, водно-болотные угодья, зимой территорию укрывает снег, можно кататься на лыжах.

Очень важен региональный контекст, то, что этот проект находится в Нью-Йорке. Стейтен-Айленд — это один из пяти боро (административная единица, — ред.) Нью-Йорка, остальные четыре — Манхэттэн, Бруклин, Квинс и Бронкс. Проект очень крупный и сам парк просто огромен, он в 2,7 раза больше нашего знаменитого Центрального парка.

Изначально там находилось болото, и казалось, что ничего не удастся построить на этом месте, и городские власти решили свозить туда мусор. Надо сказать, что в Нью-Йорке если какое-то место начинает замусориваться, то остановить этот процесс впоследствии бывает очень сложно. На пике использования Фрешкиллс в качестве свалки, это место принимало по 29 тонн мусора в день.

Со временем народ стал требовать закрыть эту свалку, особенно жители Стейтен-Айленда, потому что из-за нее люди начали уезжать оттуда, а репутация боро стала портиться. Часть ее закрыли в 1996-1997 годах, а в 2001 году было принято окончательное решение свалку там закрыть, летом газеты обошел снимок с последней баржой мусора, направлявшейся на остров.

Правда, в том же году, после теракта 11 сентября, ее пришлось вновь открыть на время, чтобы свозить туда завалы, оставшиеся на месте башен-близнецов. Западная часть была очищена и открылась в 2011-м, работы по расчистке восточной части острова продлятся до 2019 года — это большой долгосрочный проект.

Представители городских властей задумались, как теперь использовать Фрешкиллс, потому что это ненормально, что в таком мегаполисе, как Нью-Йорк, остается незаполненной такая огромная территория. Было решено превратить эту бывшую свалку в парк. В 2001 году провели конкурс, компания Field operations под руководством Джеймса Корнера выиграла его и разработала мастер-план реорганизации территории и создания парка, состоящего из пяти зон.

Было учтено, что из-за состояния грунта на месте бывшей свалки невозможно построить крупные здания. Местное сообщество приняло участие в составлении конкретных проектов на основании общего мастер-плана. При проработке деталей по созданию инфраструктуры потребовалось немало вдохновения, потому что при создании предварительного эскиза мастер-плана выяснилось, что по тем или иным причинам многие запланированные объекты невозможно расположить там, где хотелось бы.

Окончательно проект будет завершен в 2036 году, потому что, чтобы превратить бывшую свалку в парк, требуется очень много времени. По мере того, как Фрешкиллс расчищается, меняется и сам проект. Люди уже катаются там на байдарках. Большая часть работы уже проведена, частично парк уже открыт, экосистема там функционирует по-новому. В процессе работ стали актуальны новые вопросы, например, куда направлять мусор с этих расчищаемых территорий.

Что же происходит, когда вы превращаете крупнейшую свалку мира в парк XXI века? Во-первых, кардинальным образом меняется восприятие территории со стороны общественности. Раньше нам было очень трудно убедить людей, что на Стейтен-Айленде появится парк, где приятно будет проводить время, можно будет организовывать мероприятия самого разного масштаба. Улучшилась экологическая обстановка, на территории парка стали появляться новые растения и виды животных. И, по-моему, это очень вдохновляющий пример того, как можно преобразовать место, которое более полувека было городской свалкой.

«Парк Ариэля Шарона», Тель-авив

Тильман Латц, партнер Latz + Partner

На фоне других проектов, которые мне доводилось делать, это самый маленький парк, всего 230 акров. И все же это уникальный опыт: здесь мы работали с территорией, сама история которой была очень важна, задавала идентификацию места. Это довольно распространенная ситуация, и нужно понимать, как работать с такими местами.

Проект «Парка Ариэля Шарона», который мы делали на юге Тель-Авива, отличался тем, что там нужно было учитывать интересы большого количества сообществ, местных общин. Так что нам нужно было учесть много разноплановых позиций различных заинтересованных сторон.

И мы смогли это сделать, хотя изначально узел проблем вокруг этой территории казался неразрешимым. Потому что вначале нужно было закрыть свалку, расположенную рядом с аэропортом. Потом надо было найти решение проблемы наводнений, которые случаются в Тель-Авиве в высокий сезон. Свалка была окружена реками, вода на этой территории опасно поднималась в результате их разливов, так что ее закрытие было неизбежным.

Был проведен открытый конкурс проектов по преобразованию этой территории, и свое предложение мы выстроили на создании парка с сохранением исторического холма, который является памятником истории. Особенность места заключалась в том, что нужно было не только продумать, куда убрать мусор, но и провести работы, чтобы предотвратить на этой территории разливы и наводнения, и к тому же создать там красивый ландшафт.

И мы разработали план создания такого ландшафта, в настоящий момент парк находится в стадии строительства, которое завершится только через 10 лет.

Изначально это была территория с покатыми склонами и зоной затопления в центре. Учитывая это, необходимо было спланировать систему технических каналов, отводивших с этого места лишнюю воду. Согласно плану, парк на этом месте будет функционировать много лет и теперь этой территории не страшны наводнения, которые систематически происходят здесь раз в два года. Была проведена серьезная инженерная работа и созданы необходимые технические системы.

Такой опыт может пригодиться многим крупным городам: мы создали обводной канал и вода теперь не разливается по территории. Мы предусмотрели создание общественных пространств на территории, где люди могут гулять, встречаться.

Стоит добавить, что в Израиле очень хорошо организована переработка мусора, и на территории парка был создан центр, все посетители которого могут ознакомиться с основными стадиями процесса ресайклинга. Считаю, всякому городу было бы полезно иметь подобный центр.

Формируя территорию, мы предусмотрели решения, которые развивали уже существующие особенности ландшафта. К тому же, в проекте мы учли, что после того, как тут была свалка, почва на всей территории парка очень рыхлая.

В результате уже проведенных работ наверху свалки образовалась долина, которой раньше там не существовало. Парк становится очень приятным местом для прогулок, люди приходят сюда, на протяжении круглого года здесь проходят всевозможные мероприятия, крупные концерты. Так как территория парка — это одна из самых высоких точек Тель-Авива, из него открывается потрясающий вид на город.

В результате сегодня, спустя 20 лет после того, как мы начали работать над проектом, это место выглядит совершенно иначе. Несмотря на то, что здесь была свалка, и эта зона периодически затоплялась, наш опыт показывает, что даже такую территорию можно привести в порядок превратить ее в достопримечательность, которая делает город еще более привлекательным.

Westergasfabriek, Амстердам

Эверт Верхаген, основатель Creative Cities Agency

Над этим проектом я работал с 1990 по 2005 годы. Во всех проектах, которые мы обсуждаем сегодня, технические аспекты похожи. Конечно, всегда надо работать над инфраструктурой, и когда мы создаем парк в уже существующем городе, необходимо учитывать фактор загрязнения, истории этого места, состояние окружающей среды. Главный вопрос, который стоит себе задать в самом начале — кто будет пользоваться этим парком, для кого мы его делаем и как в связи с этим он будет использоваться?

В проекте Westergasfabriek нам потребовалось довольно много времени, чтобы найти ответы на эти вопросы. Ситуация в Амстердаме была, не как у вас в Москве, с парком «Зарядье», когда вы приняли решение, огородили территорию забором и смогли спокойно заняться строительством. И не такая, как в случае с парком Шарона, на создание которого уже были деньги.

Наша ситуация была сложной вот почему: была загрязненная территория бывшей газовой фабрики с прекрасными зданиями, и никто не представлял, что с ними делать. А хуже всего было то, что на проект парка Westergasfabriek не было денег. Так что начинали мы буквально с нуля. И прорабатывая ту ситуацию, я сильно засомневался, что поговорка «Время-деньги» соответствует истине.

Во всяком случае, когда речь идет о таких проектах, как парк Westergasfabriek, у вас либо есть деньги, и все тогда делается очень быстро, либо, если денег нет, на работу уйдет огромное количество времени. К тому же, в нашем случае, очень многие были скептически настроены и считали, что этот проект так никогда и не получится довести до конца, и старым зданиям на территории невозможно будет найти применение.

Оценив сложившуюся ситуацию, мы решили не торопиться и вначале понять, как же правильно использовать это пространство. И именно такой подход помог нам в конце концов найти правильное решение. Перед тем, как мы смогли начать работы на территории, в качестве эксперимента эта территория прошла через этап «временного применения». Именно это помогло нам принять правильное решение, решить, что делать с этой территорией в будущем.

На протяжении нескольких лет мы по-разному использовали эти здания, чтобы понять, для чего они лучше всего подходят: проводили там музыкальные фестивали, выступления цирка «Дю солей». В результате мы увидели, что они представляют большой интерес для коммерческих и культурных предприятий. И если вначале мы думали больше использовать парк для образовательных программ, спортивного применения, но после «временного использования» мы лучше адаптировали план использования этой территории.

Сама территория будущего парка была сильно загрязнена и нам потребовалось время, чтобы найти приемлемое решение ее очистки. Через семь лет проработки вопроса мы подготовили решение по очистке территории и почвы. Так как практически каждый житель города хотел высказаться и предложить свой вариант решения, потребовалось немало времени, чтобы объединить всех этих людей и довести ситуацию до этапа, когда все мнения учтены, и все счастливы. Когда такую работу удается проделать, и мнения людей действительно оказываются учтены, то с момента завершения проект многим нравится, и многие готовы его использовать.

Победитель конкурса, Gustafson Porter + Bowman — это очень известная сегодня компания, но я с ними начал работать в 1990-х и был тогда единственным их клиентом. Так что ситуация была очень непростая: два года мы должны были очень тесно работать, нужно было проработать решение огромного количества проблем, которые встречались буквально на каждом метре.

Когда мы приступили к работе, выяснилось, что наша информация о загрязнении территории и зданий не соответствует действительности. В результате, на то, чтобы завершить проект, понадобилось на четыре года больше, потому что выяснилось, что надо удалить последствия загрязнения асбестом. И, тем не менее, в 2004-м нам удалось довести проект парка до конца.

Сегодня Westergasfabriek — самый популярный парк в Амстердаме, за год сюда приходят пять миллионов человек, это огромная цифра. Думаю, в «Зарядье» посетителей будет примерно столько же, так как этот парк откроется в самом центре города, где у вас не хватает зеленых пространств. Так что в него устремятся не только туристы, но и местные жители.

Еще один важный момент с такими большими парками сводится к тому, что менеджерам проектов не стоит считать, что работа завершена, когда строительные работы окончились и начали пускать посетителей. Когда вы открываете парк, проект только начинается. И пускай он выглядит прекрасно, но большая работа должна быть проведена, чтобы адаптировать парк под то, как он будет использоваться посетителями.