Как разные типы застройки влияют на социализацию москвичей

Москва за девять веков существования пережила несколько смен форматов застройки. От старого деревянного города почти ничего не осталось, и сейчас, перемещаясь из района в район, мы обычно оказываемся среди зданий одной из трех последних градостроительных эпох.

Это либо малоэтажные кварталы дореволюционной постройки, либо сталинская Москва с ее высотками, проспектами и типовыми пятиэтажками первых серий, либо микрорайоны эпохи массовой застройки 1970-80-х. О современных кварталах поговорим отдельно и чуть позже.

Город — это не только дома, улицы и площади, но еще и связи между людьми, сообществами жителей. Они формируются и развиваются, исходя из условий, в которых живут горожане. Каких условий? На наше поведение в первую очередь влияет характер застройки и состояние общественных пространств, то есть то, как организованы пространства, в которых мы живем и общаемся.

Давайте разберемся, в чём заключаются главные различия между тремя главными типами застройки в Москве и как они влияют на поведение и социализацию горожан.

Дореволюционный город

Уцелевшие фрагменты дореволюционной Москвы — это типичные для всех европейских городов XIX века низкоэтажные или среднеэтажные кварталы с делением территории на общественную — это неширокие улицы, и частную — это дворы. Как правило, первые этажи в таких кварталах предназначены для торговли или другого функционального использования, а вход в жилую часть зданий организован напрямую с улицы, через парадные. В чём особенность такой застройки?

За счёт небольшого количества квартир в подъезде и доме, между соседями возникают тесные социальные связи: когда квартир немного, легко запомнить друг друга в лицо. Это влияет и на отношение жильцов к самому зданию – не только пространство квартиры, но и всего дома, начиная с подъезда, заканчивая небольшим закрытым двором, они воспринимают, как свое и соседское, а не бесхозное и ничье. Отсюда — низкий уровень или полное отсутствие вандализма и особая роль двора, который становится центром общения жильцов дома.

Если рассматривать не отдельные дома, а город в целом, то и на этом уровне дореволюционный тип застройки признан благоприятным. Соразмерные человеку дома и неширокие улицы создают ощущение комфорта и не давят на психику, занятые магазинами и кафе первые этажи образуют активные фасады домов, благодаря чему гулять по таким улицам, разглядывая вывески и витрины, становится интересно.

Иными словами, такой тип застройки благоприятно влияет на создание новых социальных связей как на уровне дома и двора, так и на уровне улицы, которая является полноценным общественным пространством, а не транзитной зоной.

Сталинский город

«Сталинские» малоэтажные дома и высотки стали символом своего времени. Если говорить о типе застройки тех лет, то во многом он сохранил черты дореволюционного. «Красные линии», которые в проектной документации обозначают границы территорий общего пользования, всё так же идут вдоль улицы, первые этажи по-прежнему заполняют магазины, к которым теперь прибавляются и кинотеатры, и библиотеки и городские учреждения. Дома по-прежнему строят с парадными и закрытыми от улицы дворами, которые всё так же делят пространство на частное и публичное.

Однако изменилась этажность – новые дома стали выше, из-за чего растёт число жильцов и как класс исчезает социальная группа соседей по дому. Жильцы, как правило, знают только тех, кто живёт с ними на одной лестничной площадке и на соседних этажах.

Рост этажности, в первую очередь повлиявший на изменение городской среды, с одной стороны был вызван значительным спросом на новую жилплощадь в условиях быстрой урбанизации. С другой стороны изобретенный Элишем Отисом безопасный лифт с защитой от падения позволил архитекторам не задумываться больше о том, как будет функционировать высокое здание, как на верхние этажи будут подниматься жильцы.

У такой эффективной высотности зданий обнаружилась и другая, отрицательная сторона: у них теряется визуальная связь верхних этажей с улицей и наоборот, огромные дома «давят» на прохожих, вызывая чувство психологического дискомфорта. Однако в сталинские годы это даже поощрялось. Вообще монументальная архитектура, психологически давящая на человека, является неотъемлемым спутником любого тоталитарного режима, потому что является хорошим инструментом в ситуации, когда нужно заставить человека чувствовать себя маленькой частью большой системы.

Вместе с гигантскими зданиями в сталинскую градостроительную эпоху появились и широкие улицы-проспекты, занявшие место соразмерных человеку нешироких улиц. Разные стороны одной улицы теперь часто оказываются разделены подобием шоссе, из-за чего становится сложно перейти с одной стороны на другую.

Таким образом, улицы и дома сталинского периода формируют другое поведение: они уже в меньшей степени располагают к созданию социальных связей, иногда даже препятствуют им.

Эпоха микрорайонов

Большая часть Москвы застроена жилыми микрорайонами в 1970-80-х. Данный подход каких-то 50 лет назад считался новаторским и кардинально отличается в первую очередь расположением зданий и отсутствием улиц как общественных зон.

Предполагалось, что внутри микрорайонов будут большие пешеходные зоны, в которых окажутся сосредоточены общественные зоны и важные социальные объекты. А снаружи микрорайона на городских магистралях-хайвеях будут царствовать автомобили.

Теоретически такая организация пространства выглядит очень логично, но на практике что-то пошло не так. По мнению автора концепции, французского архитектора Ле Корбюзье, такая застройка должна чётко проектироваться по единым стандартам для нового, лучшего, поколения людей, и стать полным противопоставлением архаичной градостроительной концепции.

В СССР этот квартальный тип застройки был одобрен на государственном уровне, так как хорошо укладывался в формат плановой экономики. При этом качество такой застройки уходило на последний план.

Первое, что бросается в глаза в микрорайонах – полное отсутствие деления на частное и публичное пространства. Когда человек выходит из дома, он видит перед собой то ли улицу, то ли парк, то ли двор, и на местности нет каких-то привязок для ограничения этого пространства.

Такой двор и пространство вокруг воспринимаются уже как ничейные и как правило выглядят неуютно. Отечественный опыт показал, что как только появилась такая возможность, жители таких микрорайонов стали устанавливать заборы, разделяя территорию на свою и чужую.

Вместе с этим, высотность застройки окончательно убила класс соседей, потому что запомнить даже одни только имена жильцов одного подъезда с 50 квартирами практически нереально, не говоря уже обо всём доме. Более того, постепенно пропадает понятие «мой двор», так как физического разграничения соседних зон здесь уже нет.

К горожанам такие микрорайоны вдвойне неприветливы, так как большое количество высотных зданий и большое неограниченное пустое пространство вокруг домов давит на человека, подсознательно стимулируя покинуть это место. Такое ощущение дополняет и отсутствие разнообразия в архитектуре – взгляду просто не за что зацепиться в окружающем монотонно-безликом пространстве.

Отсутствие магазинов и бизнеса на первых этажах тоже не способствует приятному времяпрепровождению. К тому же такие микрорайоны, застроенные исключительно жилими домами, вымирают днём, так как большая часть населения выезжает из него на работу или учёбу.

Соответственно, такие «спальные» районы, куда жители приезжают только вечером и откуда уезжают на работу рано утром, никак не способствуют социализации населения, возникновению и закреплению новых связей, как между соседями, так и между сообществами.

Современная застройка

Эра микрорайонов, к сожалению, длилась в Москве довольно долго, при том, что в мире от такого типа застройки отказались ещё в прошлом веке, а оставшиеся дома до сих пор идут под снос. Так что нашему городу ещё предстоит решать эту проблему, проводя реконструкции и санации.

Радует, что в Москве в наши дни, в отличие от остальной России, при проектировании новых микрорайонов берётся за основу старая-добрая квартальная система застройки с улицами, где можно четко разграничить частное и публичное пространства.

Кроме этого, в новых домах помещения первых этажей проектируются специально под коммерческое использование, и бизнесу не нужно уже переводить помещения из жилого фонда в нежилой. Красная линия домов вдоль улицы возвращает жителям витрины магазинов, пропавшие из новой городской среды во времена микрорайонной застройки.

Таким образом, с одной стороны, очень хорошо, что Москва разорвала порочный круг, отказавшись от квартальной застройки образца 1970-х,1980-х которая не отвечает запросам современного города. С другой стороны, новые проекты — по-прежнему многоэтажные, что даёт крайне мало шансов на возрождение соседских связей и социализацию горожан в месте проживания. Хочется надеяться, что в будущем этот промах исправят, вернувшись к возведению невысоких жилых зданий в Москве.