«Первый советский тучерез». Непарадная история одного из самых знаменитых московских домов

«Трактир и постоялый двор для извозчиков»

Дом Моссельпрома стоит на том самом месте, где соединились войска Минина и Пожарского, чтобы идти к Кремлю. Сохранились карты XV-XVII веков, из которых известно, что рядом была церковь, которая сгорела.

От усадьбы XVIII века сохранилась пара флигелей, между которыми втиснута проездная арка.

Вот что рассказывает писатель Максим Лаврентьев, изучивший историю дома Моссельпрома и посвятивший ему очерк: «В пожаре 1812 года угловой участок Калашного и Нижнего Кисловского переулков, занятый деревянной церковью Иоанна Милостивого с домом причта, сильно погорел. Через пять лет здесь появились небольшие кирпичные строения — уже не религиозного, а светского назначения. В том или ином виде они просуществовали до конца XIX века, когда владельцем участка стал Андрей Игнатьевич Титов, устроивший из них трактир и постоялый двор для извозчиков».

Со временем Титов решил отстроить на участке семиэтажный доходный дом с крупными подвалами, которые можно было бы сдавать, как складские помещения. Стоявшие на участке постройки снесли и начали строительство.

«Грандиозная строительная катастрофа»

Однако проекту не суждено было воплотиться в жизнь. 4 апреля 1913 года семиэтажная стена строившегося дома с громким треском обвалилась, подняв столб пыли. К счастью, никого не придавило, так как произошло это рано утром, когда рабочих на стройке еще не было.

Комиссия выявила три причины обрушения: плохой кирпич, небрежную кладку не по откосу с толстыми швами и «рискованную конструкцию». Но в народе говорили, что причина одна: негоже строить на погосте. Именно здесь находилось кладбище при храме Иоанна Милостивого, который до пожара стоял неподалеку.

Черепа продолжали находить здесь и в XX веке. Вот что рассказывает архитектор Юрий Грошев, до 1980-х живший по соседству, в Нижнем Кисловском переулке: «На месте самого дома одно время была церковь с кладбищем. Когда в 70-е рыли подземный гараж под переулком для министерства, в котловане было много черепов. Мальчишки их таскали в авоськах».

«Довели до пяти этажей и бросили»

После обрушения стены в 1913 году строительный мусор разобрали, автора проекта, архитектора Струкова на полтора месяца посадили в тюрьму. Но стройка со временем возобновилась. В итоге появилось известное нам сегодня семиэтажное Н-образное строение, формально разделенное на два дома, выходящие противоположными фасадами в Калашный и параллельный ему Малый Кисловский переулки.

Появилось оно в два этапа. Еще до революции строительство заглохло: руину в Калашном довели до пяти этажей и бросили, оставив при этом незастроенным угол Нижнего и Малого Кисловских переулков.

В 1925 году здание решили закончить и по проекту архитектора Когана надстроили еще два этажа. В работе над проектом принимал участие инженер Владимир Цветаев, двоюродный брат Марины Цветаевой.

Главная фирменная деталь дома Моссельпрома — угловая шестиугольная башенка с зубцами в конструктивистском духе. Ее спроектировал профессор ВХУТЕМАСа, эксперт по железобетонным конструкциям Артур Лолейт.

Таким образом в Калашном переулке появился первый советский «тучерез», в скайлайне Москвы 1920-х составивший зримую конкуренцию дому Нирнзее в Большом Гнездниковском переулке.

«На фасаде возникла фраза Маяковского»

Передовое здание отдали инновационной организации — пищевому тресту Московского Совета Народного Хозяйства. В начале 1920-х годов он объединил под вывеской «Моссельпром» национализированные столичные пивоваренные и табачные заводы, шоколадные, мукомольные и кондитерские фабрики.

Ради экономии оштукатурили только фасадную часть, а с торцов был виден неприкрытый обнаженный каркас здания. Чтобы оформить эти внешние стены, в Моссельпроме решили привлечь сотрудничавшую с трестом супружескую пару художников — Александра Родченко и Варвару Степанову.

В русском конструктивизме это были фигуры первого порядка: Родченко прославился в первую очередь своими новаторскими фотоработами, Степанова известна как создательница «прозодежды» для сотрудников разных ведомств, в том числе и Моссельпрома.

«Оба художника входили в творческое объединение "Левый фронт искусств", группировавшееся вокруг Владимира Маяковского, — объясняет Максим Лаврентьев. — Втроем они разработали фирменный моссельпромовский стиль, Маяковский при этом сочинял рекламные тексты и слоганы. Поэтому на фасаде здания треста и возникла знаменитая фраза Маяковского "Нигде кроме, как в Моссельпроме". Более того, он посвятил этому зданию несколько стихотворений».

Настенная роспись, выполненная Родченко и Степановой частью прямо по кирпичам и бетону, представляла собой яркую шрифтовую и графическую композицию, особенно разнообразную на торце здания, где был вход в полуподвальный склад. Здесь на всю высоту дома была растянута надпись «Моссельпром» и помещены фанерные щиты с наименованием основной продукции треста: «Дрожжи», «Папиросы», «Пиво и воды», «Печенье», «Конфекты» и «Шоколад». Щиты горизонтально трижды разделялись повторяющимся слоганом Маяковского и дважды — наименованием конторы. На боковых фасадах надписи шли вертикально: «Моссельпром» и «МСНХ» (Моссовнархоз).

«Передали Наркомату обороны»

В первые годы нижние этажи здания отдали под склады и офисы, а верхние — под квартиры. Жили там работники подведомственной Моссельпрому национализированной фабрики потомственных кондитеров Абрикосовых. С 1922 года она носит имя секретаря Сокольнического райкома РКП(б) Петра Бабаева, не имевшего к пищевому производству никакого отношения.

Моссельпром был крупной, как сегодня сказали бы, сетью. Кроме дома в Калашном переулке ему принадлежала столовая в здании ресторана «Прага» и кафе на крыше одного из домов по улице Тверской. Изначально это было национализированное предприятие по выпуску пищевой продукции и тары для конфет, варенья и прочего.

В 1936 году, после ликвидации Моссельпрома, здание передали Наркомату обороны. Ему придали максимально стандартный вид, надписи закрасили. Фасады стали по-военному одноцветными, светло-бежевыми.

Уже в следующем 1937-м году чуть ли не половина жильцов дома попала под репрессии. Вместе с расстрелянными репрессировали и их семьи. Жен отправляли в лагеря, маленьких детей — в детдома, где им меняли фамилию.

«Зенитка на башне»

«До войны на башне дома Моссельпрома были часы, — вспоминает архитектор Юрий Грошев, — Говорят, их демонтировали, когда в Великую Отечественную на ней была установлена зенитка. Когда пункт ПВО с башни убрали, часы так и не восстановили».

В 1960-х годах дом перешел Мосгорисполкому, пережил капитальный ремонт с перепланировкой помещений, в нем появились лифты. Обновились и жильцы.

«Несколько лет до смерти прожил здесь крупнейший отечественный лингвист Виктор Владимирович Виноградов, прошедший тюрьму и ссылку — рассказывает Максим Лаврентьев. — Сейчас его имя носит Институт русского языка на углу Волхонки и Гоголевского бульвара, а на стене в Калашном висит памятная доска. В те же годы в башенку Лолейта вселился живописец Илья Сергеевич Глазунов».

Писатель Леонид Бородин вспоминал: «В силу случайных обстоятельств, я занырнул в оазис имени Ильи Глазунова. То ли оазис, то ли маленькое, по крайней мере по внешним признакам, сепаративное царство на Калашном переулке, в доме с башенкой… Герой Ибсена жаловался, что перестали люди строить дома с башенками… Глазунов, конечно, тоже не строил, но благодаря Сергею Михалкову счастливо пристроился “над Москвой — столицей первого в мире социалистического государства”(...). Квартира Глазунова и мастерская, что этажом выше, были, по сути, клочком русской резервации. С московской улицы попадая туда, сначала слегка шалеешь от запаха краски, от самих красок, что вокруг и даже над. Машиной времени перенесенный в обстановку дворянского гнезда середины девятнадцатого, поначалу чувствуешь себя плебеем, самозванцем и элементарно не подготовленным к сосуществованию с интерьером, каковой будто бы вопрошает тебя: “А помыл ли ты шею, сукин сын?”».

В 2007 году художник переехал в собственный особняк на Волхонке, а в Калашном теперь находится мастерская его сына.

В 1997 году конструктивистское оформление здания воссоздали по проекту профессора кафедры истории советской и современной зарубежной архитектуры Московского архитектурного института Елены Борисовны Овсянниковой.

Культпросветкафе «Нигде кроме»

В наши дни кроме жилых квартир в доме Моссельпрома размещается один из факультетов ГИТИСа, главный корпус которого находится неподалеку, в Малом Кисловском переулке.

В Дом Моссельпрома водят экскурсии. Москвовед и гид Андрей Леднёв рассказывает: «Удивительно, но внутри, в подъезде, сохранились даже старинные выключатели. Там до сих пор можно увидеть красивые металлические логотипы Моссельпрома и черную лестницу с аутентичными окнами».

Внизу дома, там, где раньше были склады, сейчас находятся магазин цветов, творческая студия для детей и взрослых. Главным местом притяжения в доме с недавних пор стал полуподвал, освобожденный коммерческим банком, где в конце 2019 года открылось культпросветкафе «Нигде кроме» — проект известной художницы и специалиста по отечественному авангарду Елены Сарни.

Стены основного зала оформлены в авангардной стилистике, украшены конструктивистскими плакатами, а своды — фотографиями лучших поэтов той эпохи — Хлебникова, Введенского, Заболоцкого, Хармса и других. Рядом художники и кинематографисты — Малевич, Попова, Лисицкий, Вертов. С одной из стен на посетителей смотрит «моссельпромовская троица» — Маяковский, Родченко и Степанова, с противоположной — оригинальная проволочная инсталляция в виде головы Маяковского.

«Мы использовали в оформлении цвета и палитру Родченко, — рассказывает Елена Сарни. — И молодые, 20-летние это выхватывают и понимают. Я им рассказываю, что конструктивизм, авангард — это очень крутое время. Что тогда было общество "Долой стыд", и голые люди бегали по Арбату и по нашему Калашному переулку. Это правда. Я даже познакомилась с одним человеком, который рассказал, что в середине 1920-х его бабушка в голом виде заходила в трамвай, который шел по Арбату».

В «Нигде кроме» регулярно проходят выступления поэтов и выставки художников, организуются лекции по истории искусства, кинопоказы. Это по вечерам. А днем там открыто кафе и филиал книжного магазина «Гиперион».

«Смесь из бедных старушек и шикарных господ»

«У нас были попытки подружиться с жильцами дома, но они почему-то этого не хотят, — рассказывает Елена Сарни. — Несмотря на то что дом большой, людей там живет мало. Они не очень хотят вступать в контакт. Часто это "бедные птички". В доме сменилось несколько генераций. В 1940-х годах частично туда были заселены работники Бабаевской кондитерской фабрики. Потом генералы и адмиралы, многие из которых были арестованы. И сейчас в доме живут их потомки. Есть какое-то количество иностранцев, которые купили в доме квартиры. Но жилье тут стоит очень дорого. Как часто бывает в Москве, местные жители — смесь из бедных старушек и шикарных господ».

Внутри здание хорошо сохранилось. Для жильцов есть выход в исторический дворик, в котором в 1924 году снималась немая любовная комедия «Папиросница от Моссельпрома». Его главная героиня продает перед Большим театром папиросы в фирменной кепке с надписью «Моссельпром», а за товаром приходит в знаменитый тучерез в Калашном переулке. Фильм отреставрирован, его сегодня легко найти и увидеть. В картине показано, что множество торговцев, которые по всему городу продавали на лотках продукцию Моссельпрома, приходили к этому дому за товаром.

Лифт заменен, их осталось два — побольше и поменьше. Полностью сохранилась черная лестница с настоящими большими деревянными окнами и знаменитая метлахская плитка — все настоящее.

«Некоторое количество иностранцев заходит. Когда рассказываешь им истории про дом, Маяковского и Родченко, они восторгаются, — говорит Елена Сарни. — Людей, которые приходят и интересуются зданием, можно разделить на две группы. Первые ассоциируют его с советским временем, вторые — с искусством и культурой. Этот интерес я так могу объяснить: наверное, люди чувствуют, что та эпоха была полыхающая. Она закончилась, а протуберанцы от нее мы чувствуем до сих пор».

«Мослента» благодарит Максима Лаврентьева за предоставленные материалы по истории дома Моссельпрома, использованные в публикации.