«Без слез и психа». Знаменитый шахматист Анатолий Карпов о первой победе, отцовском воспитании и небольшой одаренности

Об отце и шахматах

Я играю в шахматы с четырех лет. Отец — мой первый учитель и первый соперник. Уже тогда я придумывал свои ходы и правила. Между прочим, мой отец все мои изобретения записывал.

Потом я стал посещать шахматную секцию при металлургическом комбинате.

Хорошо помню свой первый серьезный матч — с 70-летним Морковкиным, после победы в котором меня отправили на турнир. В газете «Челябинский рабочий» обо мне вышла заметка. Мне повезло с родителями, наставниками. Мой дар легко можно было загубить на корню, как это произошло со многими.

О нервах и нагрузках

Папа сразу поставил условие: «Играть спокойно — без слез и психа». Если я начинал волноваться, нервничать, отец уходил. С детства я старался отодвигать эмоции на задний план.

Очень сильные нервные нагрузки в шахматном спорте, и далеко не все их выдерживают.

О Фишере и его судьбе

Роберт Фишер — абсолютный шахматный гений. Он — человек будущего, и мыслил не так, как все мы.

Фишер считал себя человеком мира, а не одной Америки, но тогда это было преждевременно. Роберт сделал много резких высказываний в адрес правительства США и мирового устройства и был изгнан. Он умер в Исландии, которая предоставила ему убежище. Умер как странник. Разумеется, он не заслужил такой участи.

Фишер не показался мне сумасшедшим, как о нем уже тогда говорили. Просто его не понимали. С гениями так бывает.

О Тоби Магуайере и фильме «Чемпион мира»

Американский режиссер Эдвард Цвик снял о Фишере плохой фильм «Жертвуя пешкой» с Тоби Магуайрем в главной роли. В фильме много фактических ошибок, а главное — искажен образ Фишера.

Фильм снимали, когда Роберта уже не было в живых, и можно было делать с ним все, что угодно. Вот и сделали фальшивку.

Мне с фильмом «Чемпион мира» повезло намного больше.

О Хабенском и Янковском

Я принимал непосредственное участие в создании фильма «Чемпион мира». Начиная со сценария. Приходил на съемки, смотрел. С исполнителем роли Анатолия Карпова, Иваном Янковским, общался мало. Признаюсь, даже не думал, что он перевоплотится в меня, молодого. До сих пор поражаюсь — как Ивану удалось это сделать, ведь он не шахматист, и очень мало знает о мире шахмат! Причем Иван не похож на меня ни внешне, ни внутренне, но сыграл именно меня, совершив очень глубокое погружение.

Прекрасная работа и Константина Хабенского. Но Хабенский очень похож на Корчного — даже внешне похож. Когда я смотрел фильм, видел на экране Корчного, а не Хабенского. Вот это и есть — великая сила искусства!

О своих креслах и Милоше Формане

Я вдохновил великого режиссера Милоша Формана на создание фильмов. Он скупил все кресла, на которых я играл на крупных чемпионатах. Милош сам мне рассказал, что стулья, на которых я сидел во время крупных турников, помогали ему в работе. Во всех квартирах режиссера были мои кресла…

Я знал многих великих артистов и сейчас поддерживаю отношения с людьми театра, кино, но считаю, что расцвет кинематографа остался в прошлом, что техническая сторона убивает искусство.

О дисциплине и одаренности

Я не считаю себя самым одаренным шахматистом, были и куда более одаренные. Мой конек — железная дисциплина.

Я — очень организованный человек. В отличие, например, от обладателя феноменальной памяти Бориса Спасского. Он пренебрегал плановостью нашей системы. Спасскому надо было ехать на турнир в мае, а он только в апреле об этом вспоминал. Борис Васильевич создавал себе ненужные трудности, которые отнимали у него много сил и времени.

О своих квартирах и Москве

До переезда в Москву я жил в Петербурге. Но часто летал на международные турниры и всегда — через Москву. Поэтому министр спорта попросил для меня служебную двухкомнатную квартиру в столице.

После меня в этой квартире долго жил лучший тренер по футболу Лобановский.

Сейчас я живу в районе Садового кольца. Люблю гулять по улицам. Самый любимый мой район — Гоголевский бульвар, Остоженка. Обожаю Воробьевы горы.

Об экстрасенсах и памяти

С менталистом Юрием Горным я познакомился сразу после того, как выиграл поединок с Виктором Корчным. Помню, как пригласил Юрия в свою служебную квартиру.

Он угадывал мои мысли, номера страниц книг, которые я открывал, будучи в соседней комнате. Но больше всего меня поразила его способность умножать в уме шестизначные числа. Причем он тренировал эту способность каждый день.

О шахматах мы с ним не говорили. Я последовал совету Горного и каждый день тренировал свою память, мозг. Вот даже сейчас, находясь в санатории «Николина гора», где я отдыхаю и делаю процедуры, я по-прежнему тренирую свою память.