«Кухня стала центром квартирной вселенной»: как изменилась жизнь москвичей на карантине

«Антропология жилья на карантине»

Парадоксальная история про то, как весь наш космос внезапно оказался сжат до квадратных метров квартир, — это вызов, с которым столкнулся весь мир. В том числе и российские города, что и послужило причиной нашего интереса к этому явлению.

По большому счету, это социальный эксперимент в масштабах всей планеты. И, конечно, сейчас почти каждый социальный исследователь в мире старается изучить и описать свой кусочек, свой кубик происходящего. Мы сделали исследование на тему жилья.

«23 глубинных интервью, фото и тексты в соцсетях»

Оказавшись в конце марта на самоизоляции, мы, антропологи, столкнулись с теми же проблемами, что и большинство людей вокруг. Например, как работать на удаленке, а в нашем случае — каким образом исследовать жилье и при этом не ходить «в поле»? К нам пришли коллеги, и попросили провести исследование, которое стало бы краш-тестом для разработанных ими стандартов жилья в России. Спойлер: этот краш-тест они прошли успешно.

Мы не растерялись, поняли, что спокойно можно провести исследование в Zoom и в сетях. Стало меньше полевых баек, но зато, когда информант пускает тебя в свой дом или квартиру через приложение видеосвязи, ты получаешь гораздо больше того, что получал раньше.

Мы исследовали тему: как самоизоляция изменила жилье и какие у россиян появились новые запросы в этой области?

Взяли три крупных города: Москву, Краснодар и Новосибирск, расположенные в разных климатических зонах. Каждый — со своими культурными особенностями. И первые пациенты с COVID-19 были выявлены там в разные периоды.

Немаловажными оказались и различия в режиме самоизоляции: в Москве, как вы знаете, все началось с того, что гулять разрешалось максимум в ста метрах от дома, а потом были введены электронные пропуска. В Краснодаре история с пропусками такая же, но там было беспропускное окно с 10.00 до 16.00, когда исключительно автомобилисты могли передвигаться по городу.

Мы провели 23 глубинных интервью и анализировали тексты в соцсетях. Опросить решили собственников жилья, в нашем случае это оказались люди от 26 до 55 лет, то есть совсем пожилых людей мы не брали.

Мы затронули разные форматы проживания: семьи с детьми и без детей. И самостоятельно проживающих людей, которые изолировались в своих квартирах и чувствовали себя прекрасно, и тех молодых специалистов, которые проживали в одной съемной квартире со своими друзьями, образовав своеобразный коливинг.

«Три ключевые стратегии»

В ходе исследования мы быстро поняли, что люди очень по-разному относятся к этой странной и непривычной ситуации самоизоляции, в которой они оказались в первый раз в жизни. Интуитивно понятного, уже сложившегося образа действий у них не было.

То, как люди интерпретировали эту ситуацию, во многом обусловило и их практики. А имеющиеся ресурсы и прогнозы на будущее во многом предопределяли то, какие они предпринимали действия на самоизоляции. Ситуация довольно экстремальная, и все воспринимали эту угрозу по-разному. Нам удалось выделить три ключевые стратегии, которые как-то упорядочивают практики людей, адаптирующихся к режиму самоизоляции в своих квартирах.

«Стратегия выживания»

Первую из них мы назвали «стратегией выживания». Это люди, которым чутье подсказывает, что ничего хорошего от ситуации ожидать не приходится, главная угроза — это угроза их материальному благополучию, и, можно даже сказать, угроза жизни. Поэтому эти люди, фигурально выражаясь, готовятся окопаться, закрыться в бункере.

Они готовятся к тому, что ситуация может развиваться неизвестно как долго, может ухудшаться, и вообще их прогноз довольно пессимистичный.

Действия этих людей направлены на то, чтобы сохранить устойчивость семьи, дома, чтобы сохранить автономность, чтобы не кончились деньги, продуктовые запасы. Они начинают экономить на чем только возможно, урезать расходы и буквально потихоньку переходят к натуральному хозяйству.

Как правило, у них есть травмирующий опыт — зачастую это люди чуть более старшего возраста, которые помнят, что было в 1990-е. Они привыкли к тому, что ситуация может разворачиваться самым непредсказуемым образом и полагаться можно только на себя.

Вся их деятельность направлена на то, чтобы укрепить собственные позиции. Если что — пережить и зомби-апокалипсис, и продуктовую катастрофу, и вообще все что угодно. Типичные выживальщики делают заготовки, переходят на домашние аналоги платных услуг: вспоминают, как подстричь мужа, как сделать маникюр в домашних условиях, достают с антресолей швейную машинку, начинают высаживать на балконе помидоры.

«Стратегия выжидания»

Вторая стратегия — скорее для людей, которые пребывают в шоке от того, насколько сильно изменилась их жизнь, привычная среда. Глубоко внутри они впадают в оцепенение и пытаются игнорировать происходящее всеми силами. Они настолько загружены работой и свалившимся на них бытом, что всеми доступными способами пытаются сохранить психическое равновесие.

Эти люди пытаются вести такой образ жизни, как будто ничего не произошло. Стараются максимально сохранить свои привычки и человеческий облик. Во многом их усилия направлены на поддержание физической формы, того, чтобы прилично выглядеть.

На видеоконференции с коллегами они выходят при полном параде, стараются поддерживать дома офисную обстановку. Устраивают вечеринки с друзьями по Zoom, заказывают готовую еду, чтобы почувствовать себя в ресторане. То есть все, что они делали в городе, переносится в квартиру.

«Стратегия развития»

К третьей стратегии — «стратегии развития» — склоняются люди, которые сожалеют о том, что в свое время упустили многие возможности и готовы воспользоваться карантином, чтобы наверстать упущенное.

С другой стороны, они, возможно, в глубине души понимают, что по сути, это кайф — остаться дома, под одеялом. Никуда не ходить, никого не видеть. Они стараются по максимуму использовать это время на то, чтобы восстановить силы, разобраться в себе, побыть в тишине, — это как минимум. А как максимум — нарастить дополнительный потенциал, выработать какие-то навыки, научиться чему-то новому. Чтобы выйти из карантина более сильным, прокачанным человеком, полным готовности к новым свершениям.

Кому-то может показаться, что это довольно беспечные люди, у которых нет реальных проблем. В том числе и с деньгами. Если они могут позволить себе не погибать под объемами работы, которая на них свалилась, чтобы не потерять доход.

Им не приходится считать каждую копеечку, затягивать пояса, как выживальщикам. Но надо сказать, что усилия таких людей, направленные, может быть, не на текущую ситуацию, а на собственный потенциал, потом зачастую выстреливают, когда ситуация заканчивается и меняется. И есть реальный шанс, что они окажутся впереди остальных людей, которые занимались выживанием или сфокусированным выжиданием того, когда же это все пройдет.

Разделение это очень условно, и обычный человек будет сочетать элементы этих стратегий, по обстоятельствам склоняясь к одной или другой. Но во многом они обусловлены той ситуацией, в которой мы сейчас оказались.

«Если он продлится год, неизвестно, с какими стратегиями мы из него выйдем»

С таким мы столкнулись впервые, и изначально все понимали, что карантин — явление временное. Ведь если он продлится год, неизвестно, с какими стратегиями мы из него выйдем. Может, они сольются в одну и выработается единый стиль поведения.

Возможно, кто-то поймет, что не нужно запасать гречку. Другой решит: пожалуй, сейчас не лучшее время для изучения языков — что называется, «не до жиру, быть бы живу».

Неизвестно, как все это трансформируется при перемене обстоятельств, на более длинной дистанции. Но пока мы видим такие три направления, которые показывают, как люди себя ведут в квартирах. Как справляются со своим бытом.

«Что люди фотографируют, говорят и пишут о ситуации»

С чего мы обычно начинаем наши исследования? Это такая разведка боем, рекогносцировка. Как геологи — бурят шурфы, чтобы понять, есть ли здесь нефть. Прежде чем идти в поле, мы проводим разведку в соцмедиа, чтобы понять: а что люди вообще фотографируют, говорят и пишут о ситуации, в которой оказались? Говорят и пишут они очень много.

Мы взяли небольшой отрезок времени, с 15 марта по 15 апреля, обусловленный выходом на самоизоляцию и стартом нашего исследования. Из социальных сетей мы выгрузили примерно 50000 текстов о самоизоляции на несколько разных тем.

Это примерно 3000 разных источников, начиная с таких крупных медиаплатформ, как «ВКонтакте», «Одноклассники», Facebook, Instagram, и заканчивая какими-то мелкими, никому не известными форумами. Выяснилось, что мы можем там увидеть определенные тренды.

«Прекрасные кубики на животе»

По фотографиям видно, как в разных пространствах квартир люди начинают разворачивать свои стратегии. В первые недели карантина соцсети пестрели сообщениями «как здорово, что наконец-то образовалось время потягать гантели и выработать прекрасные кубики у себя на животе».

Пик повышенного интереса сошел через неделю, потом появились профессиональные тренеры, которые стали предлагать проводить тренировки онлайн. Это дало второй пик, после которого интерес рухнул уже окончательно. И спортом на карантине стали заниматься только те, кто занимался им до этого.

Появилось множество текстов о том, как устроить домашний спортзал из подручных средств. Пятилитровая бутылка с водой — отличная гиря, полуторалитровка — гантель.

«Общение и кулинарные эксперименты»

Еще всех невероятно заводило общение и разнообразные кулинарные эксперименты. Здесь тренд другой: сначала интерес к кухне рос довольно стабильно, в начале апреля достиг пика, а потом стал потихоньку скисать. Это происходит потому, что кухня стала точкой сбора семьи.

Но тут выяснилось, что у кухни есть свои риски: народ стало интересовать, как сходить на кухню и не набрать лишних килограммов. Иногда это был «поход» в самом прямом смысле слова: люди на фотографиях в соцсетях имитировали, что идут в поход со спальным мешком и туристической плиткой именно на кухню, а не на балкон или в спальню.

Кухню постепенно стали отжимать дети, потому что оказалось, что это очень интересная игровая площадка. Там можно лепить пельмени, греметь кастрюлями, печь блины.

Стали писать о том, что делать с кухней, когда она совмещена с гостиной. Когда это открытое пространство, и по всей квартире разлетаются и кухонные звуки, и кухонные запахи. Оказалось, надо проверить несколько гипотез о том, как в гостиной организуется не только спорт, но и кухонные мероприятия.

«Оборудовали балкон под игровую площадку»

Самым востребованным местом на карантине стал балкон. И здесь тренд совершенно другой. Потому что это пространство сочетает в себе характер и приватного, и публичного.

В соцсетях начался обмен лайфхаками мам, которые рассказывали, как оборудовали балкон под игровую площадку, потому что парк теперь недоступен. Оказалось, что очень востребованы остекленные балконы, потому что туда без риска можно выпустить очень маленького ребенка. Очень важно иметь утепленный пол, чтобы он мог сесть и поиграть.

А в связи с тем что это еще и публичное пространство, в соцсетях развернулось большое количество флешмобов и всяких активностей, связанных с тем, что люди выходили на балкон и что-то там делали.

Но с начала апреля усталость от карантина оказалась такой, что и интерес к балконам начал падать. Выяснилось, что гулять на балконе, сидеть там, пить винишко, курить кальянчик — это не так увлекательно, как казалось в начале. Когда, судя по записям в соцсетях, люди специально арендовали квартиры ради хорошего балкона.

Невероятно важным оказался и вид из окна. Выяснилось, что в 64 процентах случаев хорошим считается вид, где много неба. Большое, развернутое пространство, далекий горизонт, ничего перед лицом не болтается. В 49 процентах вид оценивается как хороший, когда там есть и заводская застройка, и зеленые насаждения. Для 39 процентов это только вид с городской застройкой, а только зелень наименее популярна — 12 процентов. И конечно, пруд, река, памятники архитектуры, храмы повышают оценку вида.

«Кухня стала центром квартирной вселенной»

В ходе интервью мы спрашивали респондентов об использовании всех пространств их квартир, лестничной клетки, лифта, входной зоны в подъезд. Как изменилось отношение к их двору, даче и загородному дому.

Одни наши теории подтвердились, другие — нет. Например, я считала, что вся бьюти-сфера плавно перекочует в ванную. Но оказалось, что те, кто привык делать маникюр дома, продолжают эту практику, а те, кто привык делать это в салонах, очень страдают и ждут, когда же они опять откроются.

Кухня стала центром квартирной вселенной: на нее стали стекаться все домочадцы, там начали появляться мужчины, там стали больше времени проводить дети. Потому что отличный способ занять на пару часов ребенка — это вместе с ним лепить пельмени, печь блины или просто усадить его за стол с раскраской, пока мама работает или готовит на всю семью.

Оттого что все стали есть дома чаще, люди, которые не умели готовить, начали осваивать мастерство кулинарии. Плюс, готовка становится видом досуга, когда молодая пара вместо похода в ресторан начинает осваивать рецепты, например, мексиканской кухни. Или заказывает вино и начинает совмещать рецепты с винной картой.

Кухня также стала рабочим пространством с преимуществом офисной кухни: там всегда можно устроить кофе-брейк, что-то обсудить с партнером, который пришел из другой комнаты на свой перерыв в работе.

«Гостиная — это «общественное пространство» в доме»

Довольно актуальная тема — разделение пространства в студиях, поскольку у разных обитателей квартиры могут быть разные планы и всякому человеку нужно свое личное пространство.

Гостиная — это «общественное пространство» в доме, где устраивают свой центр досуга люди, склонные к стратегии отрицания. Те, кто старается создать город внутри своей квартиры. Там чаще всего начинают заниматься спортом, так как в гостиной есть возможность организовать свободное пространство.

На кухне мы едим постоянно, а вот поесть здесь, организовав пятничный вечер, заказав еды и купив вина, — вполне распространенный вариант пространства пятничного досуга или праздника. Именно там обычно находится диван, на который можно сесть с ноутбуком и поработать.

Гостиная требует больше пространства для разнообразных функций, которые можно в ней реализовывать. Она также становится центром притяжения для детей, если в доме для них нет отдельной комнаты. А здесь — много пространства, диван, игрушки и присмотр внимательных родителей.

Самым интересным использованием детской на самоизоляции стало оккупирование взрослыми детских школьных парт, компьютерных столов. Например, в случаях, когда дома нет стула, сидя на котором можно работать, чтобы не болела спина.

Благодаря покупке спортивного уголка, детская еще и для взрослых становится местом движения и спорта. Детские стенки, гантели, прыгалки, коврики — все это становится актуальным: надо двигаться, выплескивать энергию.

«Ребенок у меня один, но такое впечатление, что их трое»

В период самоизоляции стала более актуальна тема расширения пространства квартиры. Дети, у которых нет собственной комнаты, начиная с четырех лет в состоянии сами спокойно изолированно проводить время, предоставленные сами себе.

Дошкольникам и школьникам нужно свое пространство, чтобы сосредоточиться там на учебе. Как бы мы ни хотели детей куда-то засунуть, они все равно захватывают всю квартиру. Как писал респондент: «Ребенок у меня один, но такое впечатление, что их трое».

«Привыкли все в доме складировать на балконе»

Балкон как оазис свежего воздуха — это была наша теория. Мы думали, во всех городах исследования люди на первой же неделе карантина ринутся на балкон, разбирать свои залежи кастрюль и велосипедов. Но, как оказалось, не оправдался теоретический тренд о смещении функции балкона с хранения на рекреационную. Многие привыкли все в доме складировать на балконе. И мало кто решил, что там надо разгрести залежи, поставить барный стул и попить вина, любуясь закатом.

Для тех, кто придерживается стратегии самосохранения, балкон становится огородом, где можно выращивать базилик, салат, куда можно поставить горшок с фиалками и наслаждаться личным зеленым уголком дома.

Для тех, у кого немного вариантов скрыться от домочадцев и уединенно поработать, застекленный балкон становится офисом.

Те, кто хочет расширить пространство квартиры, отказываются от идеи балконов-кладовок в пользу использования этого пространства как многофункционального. Там можно позаниматься спортом, провести вечер и погулять с детьми.

Подводя итоги

В целом, как показывает опыт, жилье среднестатистического россиянина сложно, но можно приспособить под самоизоляцию.

Появился запрос на стены и изоляцию. Если люди живут в студии, то жалеют об этом, как об огромной ошибке. Зачем было сносить стену между комнатой и кухней? Необходимостью стало личное пространство, где можно укрыться для учебы или работы.

В некоторых интервью нам рассказывали, как ради того, чтобы записать свой подкаст или лекцию, людям приходилось закрываться в туалете от детей, потому что это единственное в доме место тишины. Или для занятий психотерапией девушка уходила в шкаф, чтобы охранять свои границы и спокойно пройти сессию.

Сильно сказалась тоска по городу, по общественным пространствам, в связи с чем популярность приобретает ничейная до этого гостиная. Вместе с кухней она становится «третьим местом», где собирается семья. Там имитируют ресторан, спортзал, кинотеатр, — что угодно. Это то место общения, которое всем нам так необходимо.

Когда ты никуда не можешь выйти, вид из окна приобретает огромную ценность. И те, кто раньше этого не понимал, признают, что за него можно заплатить дополнительные деньги.

В самом конце отметим тренд на многофункциональные и гибкие пространства и мебель. Люди понимают, что стоит потратить деньги на стол, за которым можно будет удобно работать на балконе, и который при этом будет хорошо смотреться на кухне и в гостиной.

С полной версией исследования «Антропология жилья на карантине» можно ознакомиться здесь.